Мементо Монструм. Истории для любимых внучат. Йохен Тиль
бесчисленных войнах, меня не смогли доконать никакие природные катаклизмы, разрушительные пожары были мне нипочём, я выжил даже после бесконечных покушений коварного Ван Хельсинга. Но вот переживу ли в добром здравии предстоящие дни – большой вопрос. И как же я справлюсь без неё? А вдруг поможет последний умоляющий взгляд моих налитых кровью глаз?
Не уезжай, Селена! Ты же нужна мне! Без тебя я пропал!
«Ах, зайка, не смотри на меня так! – говорит она. – Можно подумать, грядёт конец света. Ведь я уезжаю всего на два дня».
Всего на два. Это не просто всего два дня. Обычно для меня не проблема побыть два дня без неё. В любые другие два дня я бы всё время бездельничал, слушая на полной громкости очень старые пластинки, или пересматривая любимые фильмы, или вёдрами поглощая мороженое из красных апельсинов, пока не поплохеет. Но всем этим в ближайшие два дня, к сожалению, не займёшься. Потому что я хоть и остаюсь без моей дражайшей жены Селены, но не один. Потому что здесь они. На целых два дня. Без перерыва. Я по-прежнему в толк не возьму: за что она со мной так?! Почему так запросто отдаёт меня этим… этим монстрам?!
– Хи-хи, – хихикает Гема. – Думаю, дети, дедушка вас боится.
Ну, супер! Теперь ещё и собственная дочь наносит удар в спину. Но вообще-то удивляться тут нечему, в конце концов она эту кашу и заварила. Ей непременно понадобилось подарить матери на четырёхсотлетие абонемент выходного дня в велнесс-центр в Париже с пребыванием в дневные часы в катакомбах. Не спросив у меня! А я должен всё это время присматривать за тремя сорванцами. И просто запереть их в подвале я не могу. Это, как говорит Гема, не педагогично.
– Это правда, дедушка? – глядя на меня своими глазищами, спрашивает Глобина, младшенькая. – Ты нас боишься?
– Не боится, – говорит Вируся, её сестра. – Дедушка вообще ничего не боится. Кроме солнечного света.
– И слишком большой ответственности, – добавляет Селена. – Да, зайка? Ты ведь беспокоишься только потому, что ещё ни разу не оставался один с тремя детьми.
Нет. Всё ещё хуже. Я ещё никогда не оставался наедине даже с одним ребёнком. Обо всём всегда заботилась Селена. Я не имею ни малейшего представления о детях. Не знаю, как их кормить. И чем. И когда и как долго им полагается чистить зубы. И отправляться спать. Всё, что я знаю, это что в течение дня им ни в коем случае нельзя выходить из дома. Но что будет, если я выпущу кого-то из поля зрения? Или всех троих? Ведь дети вечно творят какие-нибудь глупости и не слушаются взрослых. Что, если они чисто из жажды приключений откроют какую-нибудь дверь на улицу? Тогда их мать, вернувшись, сможет прижать к груди лишь горстку пепла. А виноват буду я. Вот этого я действительно боюсь.
– Ну, – говорю я, – а что, если я на минутку отвлекусь и они умрут?
– Ах, мышонок, всё это мы уже проходили, – Селена берёт чемодан. – Ну что может случиться? Мы – вампиры. Нас так просто не убьёшь. Тебе нужно только вовремя, до восхода солнца, уложить их спать. Я в детских склепиках уже всё подготовила. По всему дому расставлены будильники, которые тебе об этом напомнят. А в холодильнике еды на целую неделю, так что с голоду вы тоже не умрёте.
– И тем не менее, – вздыхаю я. – Почему бы за ними не присмотреть Кэссиди?
Справедливый вопрос, разве нет? У отцов обязанностей больше, чем у дедушек. Вообще-то у дедушек обязанностей нет вовсе, в этом-то и прелесть роли дедушки. Но, к сожалению, только не в том случае, когда мать в Париже, а отец неизвестно где. А Геме к тому же приспичило влюбиться в вампира-активиста, который постоянно мотается по свету, борясь за дальнейшее существование нашего вида.
– Папа у макаронцев, – говорит Глобиночка. – Он их там съест.
– Не «съест», а проводит «съезд», – поправляет её Вируся.
– И не у макаронцев, а у марокканцев, золотце, – прибавляет Гема и оборачивается ко мне: – В Марокко проходит конгресс вампирского сообщества на тему «Эффективные способы защиты от солнечного света». Но об этом я тебе рассказывала по телефону ещё на прошлой неделе, папа.
Рассказывала? Не припоминаю. В последнее время со мной такое частенько случается. Позапрошлой ночью я впервые за несколько недель решил размять свои дряхлые крылья, немного покружив над горами, и начисто забыл надеть брюки. По счастью, никто меня не видел!
– Твой отец в последнее время слегка забывчив, – говорит Селена. – Так ведь он потихоньку приближается к шестистам.
– Вовсе и не приближаюсь, – возражаю я. – До этого ещё одиннадцать лет. И я ещё в такой же хорошей форме, как и в двести. Как минимум.
– Ну, тогда ты играючи справишься с тем, чтобы два дня присмотреть за тремя детьми, – подмигивает мне Селена.
– К тому же Резус тебе поможет, – говорит Гема. – Он ведь уже большой мальчик. Правда, Резус?
Мой внук не отвечает – к нашему разговору он и не прислушивался. Потому что постоянно таращится в экран своего мобильника и что-то там лихорадочно печатает.
– Резус? – упорствует