Институт реабилитации в Российском законодательстве. Возникновение, развитие, понятие, перспективы. Сергей Захарцев
исущие правовому государству: наиболее полное обеспечение прав и свобод человека и гражданина, создание для личности режима правового стимулирования и наиболее последовательное связывание с помощью права государственной власти, формирование для государственных структур правового режима ограничения.
Проявлением равенства государства и личности является наличие взаимной ответственности государства перед личностью и личности перед государством. Реализация принципа взаимной ответственности является одним из основных компонентов правового государства. Данный принцип был сформулирован еще И. Кантом и звучит так: каждый гражданин должен обладать той же возможностью принуждения в отношении властвующего к точному и безусловному исполнению закона, что и властвующий в его отношении к гражданину[1].
Ступив на путь формирования правового государства и провозгласив себя таковым, Российская Федерация признает, соблюдает и осуществляет защиту прав и свобод человека и гражданина, указывая при этом, что человек, его права и свободы являются высшей ценностью[2].
Для того чтобы данные нормы не оставались лишь декларациями и для выполнения своей основной функции – защиты прав и свобод человека и гражданина, государство должно иметь соответствующие процедуры, механизмы и институты.
Одним из таких институтов, отвечающих требованиям эффективности и гарантирующих защиту прав и свобод человека и гражданина в отношениях государство – личность, стал институт реабилитации. Основанный на принципе взаимной ответственности государства и личности, институт реабилитации нашел свое место в ст. 53 Конституции РФ, установившей, что каждый имеет право на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц. В ст. 6 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации закреплено, что реабилитация каждого, кто необоснованно подвергся уголовному преследованию, в той же мере отвечает назначению уголовного судопроизводства, что и уголовное преследование и назначение виновным справедливого наказания[3].
Несомненно, лица, состоящие в правоотношениях с государством, если в таких правоотношениях имеют место нарушение закона, попрание закона, превышение или злоупотребление полномочиями со стороны должностных лиц государственных органов или попросту самодурство представителей государства, нуждаются в процессуальных гарантиях восстановления нарушенных прав и возмещении причиненного им вреда. Бесспорно и то, что признание и законодательное закрепление института реабилитации – важный шаг на пути формирования правового государства в России.
Проблемы, связанные с восстановлением нарушенных прав и возмещением причиненного вреда лицам, чьи права были нарушены действиями должностных лиц государственных органов, интересовали отечественных ученых задолго до того, как институт реабилитации нашел свое законодательное выражение. В дореволюционный период данному вопросу посвящали свои труды видные правоведы того времени: Н. И. Лазаревский, П. И. Люблинский, Н. И. Миролюбов, Н. Н. Розин, Г. С. Фельдштейн, И. Я. Фойницкий.
В послереволюционный и советский периоды большой вклад в формирование института реабилитации в отечественной науке внесли такие ученые, как Д. Н. Бахрах, Б. Т. Безлепкин, В. В. Бойцова, Л. В. Бойцова, Т. Н. Добровольская, У. К. Исханов, Ч. С. Касумов, В. Т. Ηορ, Μ. И. Пастухов, М. Ф. Полякова, Л. А. Прокудина, В. М. Савицкий, М. С. Строгович, Н. Я. Шило.
В настоящее время, когда институты гражданского общества активно развиваются и прогрессивные идеи, направленные на становление правового государства в Российской Федерации находят свое выражение в принимаемом законодательстве, что подтверждается включением в УПК РФ главы, посвященной институту реабилитации, всестороннее исследование данного института только начинается.
Поэтому наша попытка принять участие в этом процессе и предопределила намерение исследовать наиболее актуальные вопросы современного права, касающиеся института реабилитации.
Глава 1
Понятие и отраслевая принадлежность института реабилитации
1. Понятие и значение института реабилитации
Реабилитация представляет собой сложное, многогранное явление общественной жизни и, как указывает Г. 3. Климова, включает в себя медицинскую, социальную, политическую и правовую реабилитацию[4], поэтому, употребляя термин «реабилитация», необходимо каждый раз уточнять, о какой реабилитации идет речь в конкретном контексте в той или иной ситуации[5].
Говоря о таких видах, как медицинская, социальная и политическая реабилитация, следует констатировать, что так или иначе все они тесно связаны с правом и находят детальную регламентацию в различных нормативно-правовых актах[6], а также что данные разновидности наиболее глубоко исследованы представителями соответствующих направлений науки. Большое количество трудов посвящено, например, вопросам восстановления
Конституция Российской Федерации. Принята всенародным голосованием 12 декабря 1993 г. М., 1993. Далее – Конституция РФ.
Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации. Принят 18 декабря 2001 г. // Российская газета. 2001. № 249. Далее – УПК РФ.
Поскольку авторы настоящей работы ставят перед собой цель исследования института реабилитации как политико-правового явления, раскрытия содержания данного института, проблем, существующих в его теоретическом и практическом отражении, а также решения указанных проблем, такие виды реабилитации, как медицинская и социальная, не будут предметом исследования и термин «реабилитация» будет употребляться в его правовом значении. В связи с тем, что институт реабилитации тесным образом связан с политической реабилитацией и авторами будет проведен анализ данного явления в параграфе 3 настоящей главы, термин «реабилитация» в данном параграфе будет употребляться в его политическом значении.
См., напр.: Основы законодательства Российской Федерации об охране здоровья граждан. Утв. ВС РФ 22 июля 1993 г. // Ведомости СНД и ВС РФ. 19.08.1993. № 33. Ст. 1318; Федеральный закон «О социальной защите инвалидов в Российской Федерации». Принят 20 июля 1995 г. // Российская газета. 02.12.1995. № 234.