Юбилей смерти. Яна Розова
обрыв. Внизу – неприветливые заснеженные деревья, чьи ветви напоминают обломки такелажа затонувших давным-давно старинных деревянных кораблей, сваленных абы как в одну большую яму. Несколько кленов ухитрились вырасти над самым краем пропасти, как раз на изгибе дороги, в наихудшем для корней месте. Кажется, будто деревья вот-вот сорвутся в пропасть.
По трассе несутся желтые «Жигули». За рулем – женщина, мужчина рядом спит. Бросив на спящего косой взгляд, женщина поворачивает руль на пятнадцать градусов вправо. Теперь машина летит прямо на дерево.
Несколько секунд – и автомобиль желтой кляксой пластается на дереве. Капот вскинут, вся передняя часть сжата от удара в рваную гармошку.
Несмотря на всю свою внешнюю неустойчивость, клен выдерживает встречу с тысячей килограммов металла. Только снег на ветвях сначала взлетает над ветками, а затем порошит разбитый автомобиль. А вот ему – не повезло.
Мужчина не пристегнут. Инерция выносит его тело сквозь лобовое стекло, он получает удар по голове металлической пластиной капота, срывается вниз, на черный такелаж и в белую пену снега. Женщина ударяется о руль грудью и замирает, застряв в точке бифуркации между жизнью и смертью.
Зима в этом году оказалась невероятно красивой: обильные снегопады, морозные ночи с яркими звездами, синее небо в те дни, когда не валит снег, солнечные морозные утра с поземкой, готические сосульки, катки на тротуарах, розовые щеки девушек и по вечерам – в свете фонарей едва искрящийся различимыми иголочками инея воздух. Люди радовались пышной снежной роскоши зимы, такой редкой для юга России.
Снежинки в безветренную погоду приносят на землю покой. Они скрывают неровное, негладкое, некрасивое, усмиряют звуки, успокаивают душу. Кажется, что покров снегопада оберегает от всего плохого. И в этом ошибка.
Двадцать лет спустя
Алена. Отличница в Школе соблазнения
– Алёша, дети у родителей, мы с тобой одни!
Алексей остановился в коридоре, забыв захлопнуть входную дверь. Жена, странно выглядевшая в полупрозрачной тряпочке, которой едва хватило прикрыть пышность тела от лямок бюстгальтера и до кружевных трусиков, рассмеялась.
– Ну, что ты так странно смотришь? Я нравлюсь тебе?..
Она ловко крутанулась вокруг своей оси, продемонстрировав под взлетевшей оборкой объемные ягодицы. Алексей понятия не имел, к чему бы это.
– Алён, а поесть у нас что-нибудь найдется? Или ты весь день в этой тряпке перед зеркалом паясничала?
Алена улыбнулась.
– Сначала скажи, что я тебе нравлюсь!
– Мне котлеты сейчас очень понравились бы.
– Я приготовила тебе твои котлеты, но у нас сегодня – романтический вечер!
Он разулся, заметил, что дверь открыта, закрыл ее. Прошел в спальню переодеться. И снова остановился на пороге: кровать усыпали розовые лепестки, а на столике, подоконнике, на полу стояли разносортные подсвечники с горящими свечками.
– Правда, здорово? – спросила жена из-за плеча. – Я всегда мечтала так провести ночь любви! У меня и шампанское есть!
– А котлеты?
Пытаясь игнорировать романтику, он прошел к шкафу. Расстегнул ремень на штанах. Жена подскочила к нему и обняла со спины. Ее руки елозили по его бокам, препятствуя переоблачению.
– Слушай, – сказал он, – иди уже на кухню, разогрей там, что есть!
Она не отлипала, а наоборот – игриво поцарапала его плотные бока.
– Алена, отстань!
Жена опустила руки.
– Алеша, ну что ты такой?.. А ведь сегодня – у нас юбилей, мы десять лет женаты!
Алексей сделал вид, что обиды в ее голосе не заметил. О юбилее он помнил… до сегодняшнего утра. А утром – все даты из головы вылетели! В восемь часов выяснилось, что рефрижератор, перевозивший рыбу из Краснодара, сломался и весь товар в дороге протух. А у Лехи – заказ на эту рыбу из шести ресторанов, клиенты уже ждут. Начались разборки, вопли, посыпались проклятия и даже угрозы. Катавасия продлилась до вечера, так что про годовщину он забыл нафиг. Жаль. Обычно Алексей поддерживал имидж хорошего мужа – чисто внешне, конечно. В этом-то и заключался его подарок супруге – пусть похвастается перед подругами: «Мой-то цветов вчера принес, новый блендер подарил. Такой вот внимательный!». К жене он уже сто лет как был равнодушен, но ценил ее роль в своей жизни – мать троих детей, хранительница, так сказать, домашнего очага и всего прочего.
– Да я занят был, прости, – сказал он. – Ну, есть будем?!
– Что ты все с этой едой! – обижено воскликнула Алена. – Я тут перед тобой прыгаю, как бабочка, хочу тебе удовольствие доставить, а ты!..
– Ну, не прыгай! Я что, заставляю? – Алексей вдруг разозлился. – Я целый день пахал, как бык. Я есть хочу!
Алена обижено искривила рот, напомнив мужу дочку.
– А я тоже работаю! Потом еще готовлю, стираю, убираю. А ты после работы…
– Что