Полный трындец, или Феникса вызывали?. Алина Углицкая
мало. Глупо приехать в академию и не знать элементарных правил приличия или традиции местных народов. Меня сразу раскусят! Нет, мне нужно слиться с толпой. Чем незаметнее я стану, тем лучше. Быть серой мышью и не отсвечивать – вот мой девиз!
Это особенно актуально, учитывая, что учиться мне придется с той сумасшедшей пятеркой.
***
Я перелистнула очередную страницу и изумленно уставилась на цветную гравюру. Неизвестный художник нарисовал на ней того… с серебристыми волосами. Который предлагал меня сжечь!
– Профессор, – зашептала я, растолкав Марциуса. Старик успел уже задремать. – Кто это?
– А? Что? – зевнув, маг взглянул на гравюру. – Это последний король Леронии, Радориус II. Умер несколько лет назад. С тех пор нами правит его брат Данарий, но все ждут, когда наследник достигнет брачного возраста и взойдет на престол.
Я немного зависла.
– Брачный возраст… это что?
Значит, тот белобрысый – принц Леронии? Может, при первой встрече я и была не в себе, но от меня не укрылось, что он вовсе не мальчик, а молодой красивый мужчина лет двадцати, не меньше. Сомневаюсь, что он еще не достиг брачного возраста!
– Ариан из рода ледяных драконов, – объяснил Марциус. – Они очень щепетильны в выборе пары, а брачный возраст у них отсчитывается с того момента, как ледяной встретит суженую. Иногда на это уходят годы, а иногда столетия. Нашему регенту уже триста лет, но суженой он так и не встретил.
– А Ариану сколько?
Вопрос вырвался быстрее, чем я успела его задержать. А имя белобрысого принца приятно прокатилось по языку, заставив ёкнуть сердечко.
Ох, глупая, глупая Злата! Забудь про него!
– Сто двадцать пять. Редко какой человек умудряется столько прожить, но для дракона он очень юн.
Возраст Ариана меня впечатлил. Но Марициус прав, этот дракоша не выглядел умудренным старцем. А вот заносчивым балбесом – вполне.
Я перелистывала книгу, рассматривала гравюры, читала и задавала вопросы. Марциус неторопливо рассказывал о Леронии и других странах, о королевствах и королях, об интригах, битвах, предательствах и любви. Я слушала, и история этого мира проходила передо мной чередой ярких полотен…
Вскоре проснулся альфин и вновь жалобно потребовал еду и питье. Пришлось разжевывать ему мясо и заталкивать в клюв. А с водой оказалось сложнее. Я вынуждена была поить его изо рта, по-другому не получалось.
Малыш пил жадно, его мягкий клювик не причинял мне беспокойства. Насытившись, он вновь засыпал, и так несколько раз.
Холаф только диву давался: из меня получилась прилежная мать. Марциус молча наблюдал, но я видела одобрение в его серых глазах, в уголках которых лучиками собирались морщинки.
Этот старик точно знает больше, чем мне говорит. Особенно в том, что касается моего появления в этом мире. Но как я не выпытывала его, почему пять наследных принцев решили провернуть запрещенный ритуал и призвать Феникса, и почему эта мифическая огненная птичка выбрала меня, он молчал. Точнее, сказал,