Час волка. Андрей Дышев
и ученика и его инструктора, притормозил, уважительно пропуская ошалевшую машину.
Мы бы разминулись вполне благополучно, если бы из-за поворота прямо на меня не выкатил автобус. Спасая машину от издержек учебного процесса, я прихлопнул ногой педаль акселератора, словно какого-то вредоносного жука. Сто двадцать пять "лошадок" турбодизеля снарядом кинули "ниссан" вперед, в узкий промежуток между "шестеркой" и автобусом. Когда я, наконец, снова вырулил на свою полосу, оставив учебную машину позади себя, "шестерка" встала, как вкопанная, посреди дороги и, наконец, заглохла.
Я сбавил скорость, с сочувствием наблюдая в зеркало за убийственным автотренажером. Со стороны инструктора распахнулась дверь, и из машины вывалился коренастый крепыш в темных брюках, сандалиях, одетых на красные носки, и в майке, украшенной рекламой пива. Он был очень огорчен, сильно размахивал руками, отчитывая ученика, который по-прежнему сидел в машине и не высовывался.
На ловца и зверь бежит, подумал я, узнав в инструкторе своего соседа Виктора Куценко, который на прошлом месяце одолжил у меня, кажется, штуку (или две?) баксов. Дал задний ход, мягко прижавшись к передку "шестерки", заглушил машину и вышел наружу.
Виктор не сразу разглядел мои добрые намерения и на всякий случай отступил назад, за свою красную развалюху. Исподлобья глядя на меня, он нескладно и безадресно выругался:
– Да что за дела!.. Не поймешь, черт возьми, что творится! Все с ног на голову поставлено!..
Я снял темные очки. Виктор меня узнал, откровенно обрадовавшись тому, что хозяин "ниссана" его сосед, а не какой-нибудь уголовный элемент с туманным прошлым, но ясными противоправными намерениями. Правда, уже через мгновение по его лицу пробежала тень – кажется, он вспомнил про долг, и это испортило ему настроение.
– Привет, – упавшим голосом сказал он, протягивая свою широкую, с короткими пальцами, ладонь.
Люди, которые должны, так не любят смотреть в глаза!
– Чего шумишь? – примирительно сказал я.
Виктор, ожидавший неприятного вопроса про баксы, оживился и с удовольствием стал закапываться в начатую мной тему:
– Я объясняю: педаль сцепления надо отпустить сначала на треть хода, а потом потихоньку, как пробку из-под шампанского…
– Так возьми бутылку и покажи, а не ругайся, – посоветовал я. – Или дай разок по затылку. Это помогает.
– По затылку! – буркнул Виктор и мельком взглянул на запыленное окно "шестерки". – Эту нельзя. Актриса!
Вокруг нас скапливался народ, в основном, местные пенсионерки. В отличие от курортников, им было скучно, и они хотели посмотреть на разборку. Большая, как корова, бабуля в больничном халате, махая перед собой газетой, басом рассказывала анекдот про то, как на шестисотый "мерседес" наехал "запорожец". Юмора никто не понял. Мои землячки не знали, что такое "мерседес", а "запорожец" считали нормальной и очень популярной в здешних краях машиной.
Я всматривался сквозь стекло "шестерки", тщетно пытаясь рассмотреть сидящую за рулем актрису. Я полагал, что там должно находиться некое перепуганное, эфемерное, полупризрачное существо с белой до синевы кожей, слабым голосом и томным взглядом. Ничего не увидев, я хотел напомнить Виктору, чтобы он перед выездом тщательнее мыл стекла, но в этот момент дверь открылась, и я увидел каштановую шляпку волос с обесцвеченной челкой, а затем и широкоскулое загорелое лицо девушки лет двадцати пяти. Она заметно отличалась от приезжих девушек, переполнивших пляж, необычным сочетанием цвета волос и ярко-зеленых миндалевидных глаз, а также профессиональным макияжем, где тональный крем, тушь и тени едва угадывались на ее лице. А вызывающая одежда (лайкровые велотрусы до колен и широкая рубаха-косоворотка с длинными рукавами, свисающими, как у петрушки) красноречиво подтверждали, что девушка привыкла привлекать к себе внимание.
Ступив босыми ногами на горячий асфальт, она вытащила откуда-то из-под педалей пару босоножек, надела их, после чего оперлась о горячий капот "шестерки" и высокомерно посмотрела на меня.
– Надеюсь, я вас не задела? – спросила она.
– К счастью, нет. Но я просто чудом успел выскользнуть из-под ваших колес.
– Я не виновата, – объявила девушка безапелляционным тоном. – Просто у этих "жигулей" плохо крутится руль. И инструктор у меня злой.
– Насчет руля вы, может быть, не совсем точно выразились, – тактично заметил Виктор. – Я лично проверял машину перед выездом. Дело в другом: прежде, чем перестроиться в соседний ряд, надо убедиться, что этим маневром водитель не создаст…
Я с любопытством рассматривая актрису. Где она играет? И какие роли?
– Вы в самом деле актриса? – спросил я девушку.
Она не ответила на мой вопрос и опустила на глаза непроницаемо-черные очки с круглыми стеклами в оправе из белого металла.
Монахиню она сыграть не сможет, решил я, разве что в кинокомедии.
Виктор топтался рядом, мечтая быстрее распрощаться со мной. Зрители разочарованно покидали место действа. Был полдень. Злое солнце и аура