Король-предатель. Скандальное изгнание герцога и герцогини Виндзорских. Эндрю Лоуни
телеграмму Черчиллю на следующий день:
«Выражаю сожаление по поводу того, что ввиду вашего ответа на мое последнее сообщение я не могу согласиться на возврат до тех пор, пока все не будет рассмотрено и я не узнаю результат. В свете прошлого опыта мы с женой не должны рисковать тем, что британская общественность снова сочтет нас людьми, имеющими статус, отличный от статуса других членов моей семьи»[248].
Переговоры затянулись: герцогу предложили командование военно-морским флотом или должность в штабе командующего на Ближнем Востоке генерала Уэйвелла в Египте[249]. Герцог теперь «отказался от условия получения какой-либо должности. Его требования сводились к тому, что король и королева должны принять их обоих только один раз на довольно короткую встречу, и уведомление об этом факте появилось в Циркуляре суда», – сообщил Хоар[250]. Герцог также отказался от своей налоговой позиции, но Хоар становился все более отчаянным: чем дольше пара оставалась в Мадриде, тем больше росла вероятность того, что они будут похищены или использованы немцами.
«Не могли бы вы помочь мне с дружеским посланием, которое вернет его в Англию? Мог бы Монктон тоже помочь?» – жалобно телеграфировал он Черчиллю поздно вечером 28 июня[251].
Реакция Черчилля была быстрой, он пригрозил бывшему королю военным трибуналом:
«Ваше Королевское Высочество приняли действительное воинское звание, и отказ подчиняться прямым приказам компетентных военных властей создал бы серьезную ситуацию. Я надеюсь, что в отправке таких приказов не будет необходимости. Я самым решительным образом призываю к немедленному выполнению пожеланий правительства»[252].
Тем временем немцы втирались в доверие к собственности Виндзоров во Франции. 30 июня секретариат Риббентропа направил телеграмму в Протокольный отдел:
«Министр иностранных дел просит сначала дать указание Абецу провести неофициальное и конфиденциальное ненавязчивое наблюдение за резиденцией герцога. Во-вторых, послу фон Штореру следует дать указание конфиденциально проинформировать герцога через испанского посредника о том, что министр иностранных дел заботится о его защите… Однако никаких письменных заявлений сделано быть не должно»[253].
Все эти сообщения поступали на фоне ряда немецких мирных инициатив. В течение первой недели июля сэр Дэвид Келли, посол Великобритании в Ватикане, который уже направил миротворческие послания от папского нунция, встретился в Швейцарии с доктором Карлом Буркхардтом, исполняющим обязанности президента Международного Красного Креста, который передал мирное предложение из Берлина.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона,
The Duke to Churchill, 27 June 1940, CHAR 20/9A – B/13, Churchill College, and FO800/326/199B, TNA.
Hoare to Churchill, 27 June 1940, CHAR 20/9A – B/28–9, Churchill College; Templewood Papers X111/16/29, Cambridge University Library, and Alec Hardinge to Winston Churchill, 28 June 1940, CHAR20/9A-B/13–14, Churchill College.
Hoare to Churchill, 28 June 1940, CHAR 20/9A – B/16 and CHAR 20/9A/15, Churchill College, and FO800/326/199c, TNA.
Hoare to Churchill, 28 June 1940, CHAR 20/9A – B/17, Churchill College, and FO800/326/199D, TNA.
Churchill to the Duke, 1 July 1940, CHAR 20/9A – B/22 and CHAR 20/31A/51–2, Churchill College, and FO800/326/201A, TNA. Строка «Уже есть много сомнений относительно обстоятельств, при которых Ваше Королевское Высочество покинули Париж», была вычеркнута.
DGFP, 30 June 1940, AA – B15/B002536, No. 66, pp. 68–9.