Мудрость в пыли. Книга вторая. Острая душевная недостаточность. Дмитрий Ничей
у него не хватит ума упустить предоставленный шанс… Итак, решено. В понедельник, к восьми утра с вещами первой необходимости ты должен будешь стоять у ворот легионерской школы. Твое имя будет в списках…
Голоса прошлого
Среди густой непроглядной темноты помещения ярко освещенным пятном выделялся операционный стол. На нем, испуганно вздрагивая и пытаясь зацепиться взглядом за пустоту, лежал младенец. Из темноты вышел человек в белом халате и уверенно шагнул к столу.
– Обратите внимание, – сказал он, взяв ребенка на руки и повернув спиной к свету, – на это тёмное пятнышко между лопаток. Это место крепления стебля к плоду. Остаётся как раз после того, как стебель отсохнет, перестав выполнять роль пуповины. Без ложной скромности могу сказать, что перед вами результат уникального эксперимента, многолетнего изнурительного труда. То, что вы видите сейчас появилось на стыке передовых разработок множества наук, названия многих из которых вы никогда не слышали, да и вряд ли услышите… Изначально будучи представителем высших базидиальных грибов, данный организм унаследовал признаки высшего и даже разумного млекопитающего, что только тогда позволило ему обзавестись мышечной массой, сохранив при этом способность растения к скорому воспроизводству, развитию и созреванию. В условиях ограниченности ресурсов это станет незаменимым источником полноценного питания для контингента, которому предстоит решать первоочередные задачи…
Он снова положил ребенка на стол и тот съёжился, испуганно закрываясь от бьющего в глаза яркого света. В руках человека в белом халате блеснул скальпель. Он уверенно полоснул по плечу ребенка, сделав полукруглый надрез и отогнул с плеча образовавшийся лоскут кожи.
– Вот, пожалуйста, – кивнул он, указывая на обнажившийся сустав, – практически бескровно. Тем не менее достаточно сочно, как полагается, ну скажем, агарикомицетам.
Он сосредоточенно посмотрел на ребенка, лицо которого вдруг обрело очертания прекрасного женского. Голову его украсили огненно-рыжие пряди, а глаза стали прозрачными дымчато-серыми. Прищуренный взгляд был полон страдания.
– Единожды предавшему, – укоризненно произнес он женским голосом, – кто же тебе снова поверит?
Путник очнулся от собственного крика. На лбу его выступила испарина, а сердце бешено колотилось, готовое выпрыгнуть из груди.
– Тише, тише, – чья-то рука легла ему на плечо. Путник повернул голову и увидел над собой растрепанную голову со всклокоченной бородой.
– Это я, Люс, – произнесла голова, – Священник. Помнишь меня?
Путник попытался ответить, но лишь прохрипел что-то невнятное.
– Он ещё слишком слаб, – послышалось с другой стороны.
Путник медленно повернул голову на голос и увидел рыжего длинноволосого парня. Парень смотрел на него сосредоточенно и печально.
– Где я? – еле слышно прошептал Путник.
– Ты в безопасности, – ответил