Кровавый круиз. Матс Страндберг
Калле очень тронут. Он садится на кровать, берет в руки один из лепестков. Такой мягкий и нежный.
– Иди ко мне.
Но Винсент все еще стоит на последней ступеньке. Смотрит на плакат, как будто не может прочитать, что там написано.
– Ты, должно быть, это долго готовил.
– А ты ничего не замечал?
Винсент качает головой.
– Неужели правда? Я страшно нервничал… – начинает Калле, но запинается, встретив взгляд Винсента.
Что-то не так. Винсент не просто потрясен. Он выглядит грустным.
– Ты в порядке? – спрашивает Калле.
– Мне нужно ненадолго в туалет. – Винсент снова идет вниз.
За дверью слышен шум воды в кране. Калле хлопает себя по коленям, выстукивая нервный ритм. Ему только кажется, нужно прекратить выдумывать всякие глупости.
Винсент сказал «да». Они поженятся. Он и Винсент поженятся! Понятно, что еще многое придется уладить.
Сам он думал об этом много месяцев, долго готовил эту поездку.
Калле смотрит на кольцо. Крутит его на пальце, поднимается с кровати. Пиджак ему кажется тесным. Он его снимает. Одергивает футболку, почему-то вырез давит на горло.
Потом подходит к лестнице. Смотрит вниз. Дверь в туалет отсюда не видно, однако он слышит шум бегущей воды.
Калле достает из ведра бутылку шампанского. Лед сильно гремит. Со дна бутылки капает. Он снимает с горлышка фольгу и крутит пробку, бутылка открывается с легким хлопком. Надо, наверное, дождаться Винсента. Но уже поздно. Калле наливает шампанское в бокалы. Ждет, пока осядет пена, подливает еще. Смотрит вниз. Сомневается еще секунду, но все же делает пару хороших глотков. Снова наполняет свой бокал. Жаль, что нет настоящих свечей, но свечи запрещены на всем пароме по соображениям пожарной безопасности.
Дверь туалета наконец открывается. Калле берет по бокалу в каждую руку и садится на кровать. Ждет. Слышит шаги. Появляется голова Винсента, но он сам остается стоять на лестнице.
– Я не могу. Мне страшно жаль, но я не могу.
– Что ты хочешь сказать?
Хотя Калле знает. Он сразу понял.
– Мы не можем пожениться, – говорит Винсент.
Внутри Калле все вдруг опускается с такой силой, что ее хватило бы на то, чтобы утопить всю «Харизму».
– Но ты же сказал… ты же сказал «да»… – Больше ничего произнести Калле не в состоянии.
– А что я должен был сказать при всех? Как я должен был поступить?
В голосе Винсента слышится почти обвинение. Калле встает с кровати. Несколько лепестков падают на пол.
– Я просто не понимаю.
– Прости. Я не хотел. Я просто не знал, как мне поступить. Как было бы лучше…
В глазах Винсента глубокая грусть, каку побитой собаки. Словно Калле сделал с ним что-то ужасное. Калле совершенно не понимает, что теперь делать. Он протягивает бокал шампанского, но Винсент только качает головой.
Буквы на плакате издевательски блестят. Калле выпивает залпом один бокал. Пузырьки лопаются во рту. Ему