Пути миров. Книга 3. Огни бурь. Макс Каменски
пролегает через наши территории в долине Ариба и той части равнины Гираро, которая закреплена за Домом Ситеция. И поймите, я же разумный человек. Не от жадности пришло такое решение – требуется подумать о комплексном обеспечении безопасности. Рабы, как вы знаете, товар очень непредсказуемый… Они могут поднять мятеж, сбежать от своих погонщиков и начать вершить всякие глупости в окружающих территориях. А ведь в тех местах множество мирных хозяйств… И тогда мне придется держать ответ перед другими семьями Дома Ситеция…
– А также семьями Дома Виталия, которой принадлежит западная часть равнины Гираро, – тут же дополнил дон Галио.
– Однако, позвольте, уважаемые доны, – подал голос еще один преклонных лет мужчина, облаченный в желтые цвета Дома Поррета. Его волос также коснулось дыхание Хелима. – Перевалы Вельвелла находятся под общим контролем всех Домов Аперии. И когда я покидал вчера утром свою усадьбу, пошлины за проход через них пока что шли в казну каждого Дома. Или я что-то упустил? Все возможно, я ведь уже далеко не молод, – на последних словах представитель Дома Поррета лучезарно улыбнулся. Несмотря на уважаемые годы, на лице его было немного морщин, а вместо густой бороды, имевшейся у других донов, у него была до сих пор черная щегольская бородка и ухоженные, с закрученными углами, усы.
– Все верно, дон Альвола, все верно, – закивал мужчина в красной тунике и такого же цвета кожаных штанах Дома Тоса. В отличие от других он был сравнительно молод, подтянут. Если и была проседь в его волосах, то только лишь едва уловимым намеком – таким, когда еще можно себя уговаривать, что это просто выгоревшие на солнце волоски.
– Благодарю вас, дон Чисаро, – кивнул Альвола. – А раз так, то как может плата за сопровождение до перевалов поступать даже не просто одному Дому, а вообще одной семье?
– О Великий Ялио! Я ведь вам о чем и толкую-то, мои многоуважаемые друзья, – поднял вверх руки дон Арчибо. У него не хватало трех пальцев – мизинца и безымянного на левой и большого на правой. – Мы же не станем собирать пошлины. Как и прежде их будут уплачивать в портах…
– В портах? Или порту? – нахмурился дон Галио. И большой шрам на лбу стал темнее и глубже, как бы разделив его голову на две половины. – Насколько мне известно, корабли из Сифы пойдут в порт Племецы. А она, как мы хорошо знаем, находится опять же во владении семьи Арчибо.
– Я восхищен вашей осведомленностью, дон Галио, – изобразив крайнее удивление, заявил дон Арчибо. – Но даже у меня нет таких сведений. Ведь на восточном берегу более чем достаточно портов. Тот же Гальяно, Бормолио, порты Ситецио, Вичецца…
– Гальяно – скорее рыбацкий поселок и не имеет пристаней для грузовых кораблей, – несколько несдержанно объявил дон Галио. – Бормолио находится во владениях семьи Тарабелла и если бы корабли с невольниками пошли туда, как минимум мы бы имели разговор с их доном. Точно также с портами города Ситецио, который во власти всемогущей семьи Солпено. Вичецца слишком близко к границам Довры. А именно у них вашей семье удалось увести столь выгодную торговлю из Сифы. Поэтому порт Племецы остается самым реальным местом доставки грузов, тем более что там сохранилось множество бараков для размещения рабов еще со времен Аперийской Империи. И, как мне известно, их недавно в спешном порядке реставрировали.
Четверо господ в разноцветных одеждах сидели на летней веранде второго этажа огромной белокаменной усадьбы, стоявшей посреди виноградных плантаций. Вокруг сидевших квартетом мужчин не было более ни одной живой души. На овальном столе перед представителями отдельных семей основных Домов-стран Аперийского полуострова стояло несколько глиняных кувшинов с красным вином, а также по кубку для каждого. Рядом размещалось блюдо в несколько уровней, на каждом из которых разместились ломтики сыра, вяленного мяса и фрукты. Однако до напитков и еды никто из мужчин не дотронулся.
– Дон Галио, – улыбнувшись во весь свой уродливый рот, заявил дон Арчибо, от чего его шрамированное лицо стало вызывающей отвращение гримассой, – судя по тому, как хорошо вы осведомлены в вопросе, мне начинает казаться, что семье Галио принадлежит заслуга в этой коммерческой операции…
– Нашей семье принадлежит часть равнины Гираро, – подняв бровь, как бы отстраненно начал дон Галио. – И люди, живущие там, совсем не хотят среди ночи обнаружить в своем амбаре толпу разъяренных рабов или еще чего хуже – изнасилованную чужеземцами дочь или мать, – тон дона Галио звучал уже совсем не миролюбиво. – И нам точно также придется нести расходы на безопасность. Поэтому считаю необходимым разделить доходы между нашими семьями. Донам же Альвола и Чисаро выступить гарантами такой договоренности перед лицом богов Омана.
Дон Альвола посмотрел на дона Галио с беспокойством.
– Вы знаете, а ведь торговля рабами запрещена уже многие столетия, – сказал он, задумчиво растягивая слова, словно медленно выуживал снасть из реки. – И многие семьи могут не понять таких изменений…
– А мы и не собираемся торговать рабами. Это омерзительно и низко, так решили многие годы назад наши предки, – более резко, чем хотел бы, сказал дон Арчибо. – Этим будут заниматься торгаши из