Сказка о кануне. – Оррин
указал на свой нехитрый очаг.
– Короче говоря, благодаря моему призу я спасся. За полтора года я выжег и благоустроил это дупло. Я приспособился к жизни в Лесу. Первые годы я жил в страхе и полной неизвестности, меня вновь и вновь донимали вопросы: что случилось в тот момент, когда я открыл дверь, кем заколдован Северный лес, что, наконец, стало со всеми жителями Елки, и почему никто не пришел мне на помощь? Надеюсь, вы понимаете, какие мысли приходили мне в голову. В конце концов, я привык и к страху, и к неизвестности, жизнь стала мне мало дорога.
И тут через десятки лет начинает сильно холодать, как тогда, а сегодня появляетесь вы, господин Тигр-барабанщик, и сообщаете, что жизнь на Елке идет своим чередом и недавно вы видели вспышки.
Ну что, как вам история?
Все то время, пока Лампочник вел свой рассказ, Тигр слушал, затаив дыхание. Это повествование превозмогло даже смертельную усталость и потрясло Барабанщика настолько, что около минуты в жилище единственного обитателя Северного леса застыла тишина. Собравшись с силами, музыкант выговорил:
– История, рассказанная вами, превосходит все сказки, что я слышал. И если то, что вы говорили – правда, то вы, несомненно, самый отважный и самый несчастный житель Елки всех времен. Я заверяю вас, что я и никто из тех, кого я знаю, никогда не слышал об описанном вами мерцании, но недавно его видели жители Шар-Тигр и Сова, о ней я уже говорил. Поэтому я заключаю, что сила, которую вы, по-видимому, освободили, никак на Елке не проявлялась до сегодняшнего дня, пока не исчезла госпожа Тигриуска, и я не оказался здесь.
– Я также заверяю, господин Барабанщик, что моя история правдива. Я понимаю, что вы не доверяете мне, но если вы задумаетесь, то убедитесь, что у меня больше оснований не доверять вам.
Лампочник сделал паузу и добавил:
– Двадцать лет назад, увидев вас, я бы сбежал, но сейчас, будь вы даже не тот, за кого себя выдаете, мне это уже не важно. Важно другое, с вашим появлением у нас обоих появился шанс выбраться отсюда.
Глава 5. Позабытая ночь
– Какой прекрасный закат, ваше величество, – задумчиво сказал Дракон, глядя на яркое зимнее солнце, валившееся к западу и разливавшее свои последние лучи над распростертой перед Елкой белой равниной, уходящей к далекому горизонту.
Дед Мороз, осушив огромную, как бадью, кружку с квасом, одобрительно забурчал, после чего стал расчесывать бороду и заговорил серьезным, слегка печальным голосом. Письмоносец, много лет друживший с королем, знал, что такое случается с ним лишь при очень важных делах.
– Эх, Дракон, кабы я мог безмятежно любоваться закатом… Как думаешь, почему мы так чтим наступление Нового года?
– Я никогда всерьез не задумывался об этом, ваше величество.
– Новый год – великий символ. Он скрывает в себе суть всего нового. Ведь новое – это следующая и следующая перекладина очень длинной веревочной лестницы. Эта лестница может петлять, виться кружевами, но таковы правила этой странной