Кинжал из лунного света. Хлоя Мун
одинокую почти лысую ель, чтобы не свалиться в болото. Обогнула топи, пробежала по осенней листве через перелесок и оказалась на вершине скалистого утёса.
Слезы жгли щёки. От быстрого бега дыхание сперло. Из-за маски на лице дышать было еще сложнее, а пар под ней сделал лицо липким. Я потянула за края маски и сняла ее, отложив на землю. Лисья морда с пустыми глазницами будто смотрела в самое нутро, сдирая одежду, а затем и кожу, доставая до самой сути. Лишь здесь, в своем тайном убежище, я могла снять маску. Только тут, на краю созданного мной мира, меня никто не видел. Здесь я была королевой. Одинокой королевой без трона и подданных.
Уселась на выступающий камень и дала волю слезам. Поспешно вдыхая воздух, рыдала так громко как позволяли легкие. Бояться нечего. Здесь никто не услышит и не найдет. Люди боятся топей. Каждый год тут пропадают люди. В основном девушки. Обычно – летом, когда наступает пора ягод, и они отправляются в лес. По легендам в болотах живут водницы и русалки, способные утянуть на дно даже взрослого мужчину – воина. Кое-кто убеждает, что собственными глазами видел чешуйчатый хвост или мелькнувшую синюю кожу среди кувшинок и тины, другие поговаривают о пении и плаче, доносящихся с болот. Мне нравится подкреплять их убеждения. И все же чаще я прихожу сюда плакать, нежели петь.
Взглянула вниз на неглубокую реку, текущую вдоль ущелья. Из нее торчали острые клыки камней. Они будто ждали, что какой – то нерадивый путник свалится вниз, и тогда ущелье сомкнется, перемалывая его кости в труху. В сезон дождей скалы становятся скользкими, а река наполняется, и тогда камни лишь немного выглядывают из воды. Пару раз, поскользнувшись на мху, я чуть было не упала в бурный поток.
Но я не могу позволить себе так глупо умереть, потому что поклялась перед Семью Богами отыскать убийцу матери. Я не помню ее смерти, лишь жалкие отрывки той зловещей ночи приходят ко мне во снах. Факелы, полнолуние и тонкий бальзамический аромат. Зато в память навсегда врезалось тепло ее рук, когда она поправляла мне одеяло, волшебный голос, который я унаследовала от нее и то, какая беззаботная атмосфера царила в нашем доме, когда она была жива.
– Мама, мамочка… – прошептала я в пустоту. Ветер унес мои слова в даль, добавляя к ним свое пение.
Продолжала всхлипывать, утирая щеки, до тех пор, пока сердце не закололо. Какой-то червячок закрался ко мне в душу и стал грызть изнутри. По телу пробежал холодок. Интуиция никогда меня не подводила. Всем нутром почувствовав неладное, я резко обернулась. Молодой парень прислонился к стволу березы. Он скрестил руки на груди и с ехидной улыбкой смотрел на меня. Я тут же схватила маску и натянула ее на лицо, а затем вынула из-за пояса охотничий нож.
– Думаешь, маска защитит тебя быстрее ножа, лисичка? – спросил незнакомец. Его голос был низкий и бархатистый.
В голове мигом пронеслись тревожные мысли. Ноги одеревенели. Я всем телом ощущала опасность, исходившую от незваного гостя. Он напоминал хищника: тонкая бледная кожа, острые черты лица, длинные волосы цвета вороного крыла. Сам он – высокий и статный, не мускулистый, скорее, стройный. Черная кожаная броня с шипастыми наплечниками и наколенниками придавали ему еще более зловещий вид.
– Что… что ты здесь делаешь? – наконец выдавила из себя я. Губы пересохли. Облизав их, я продолжила. – Топи… опасны для людей.
Незнакомец хмыкнул и улыбнулся, обнажая чересчур белые зубы.
– Так ты не человек, маленькая лиса? – спросил он, затем обернулся ко мне, отбросив с лица длинную черную прядь.
Внутри меня все похолодело от ужаса. Руки ослабли и задрожали. Сердце, казалось, упало вниз живота. На лбу гостя была красная метка – семиконечная звезда с руной Эар внутри, символ, которым помечают некромантов. Передо мной стоял один из слуг смерти, про которых говорят: «Никогда не поворачивайся к ним спиной». Некромант может проклясть человека только когда тот не смотрит ему в глаза. Хотя если бы он захотел убить меня, справился бы и без магии. Этот вывод я сделала заметив массивный клинок, притаившийся в ножнах на поясе незнакомца. Само лезвие было скрыто, а рукоять была глубокого черного цвета с выгравированными узорами.
Уставилась в темно-фиолетовые глаза Некроманта. В голове тут же созрел план – если он замыслил недоброе, прыгну с обрыва. Лучше уж смерть на своих условиях, чем стать его игрушкой – ни живой, ни мертвой. Не разрывая зрительный контакт, я сделала осторожный шаг назад, чтобы быть ближе к пропасти.
Некромант молча оглядел меня с головы до ног, а затем неожиданно рассмеялся. Его смех был веселый, не насмешливый или глумливый. Будто старый друг рассказал ему смешную шутку.
– Храбрая маленькая лисичка, – успокоив дыхание сказал он. – Если бы я хотел наложить на тебя проклятие, не стал бы полчаса слушать твои рыдания. Так что будь послушной, отойди от края, а то сорвешься ненароком.
Чувство страха сменилось чувством стыда. Значит он был тут все это время, пока я всхлипывала и размазывала сопли? И как я не услышала его шагов? Столько раз ходила с отцом на охоту, считала свои инстинкты безупречными. Обычно я слышала хищника издалека, чуяла его нутром.
– Что тебе нужно? –