Судьба гнева и пламени. К. А. Такер
напишу эту историю. Но время всегда было неподходящим.
Потом наступил 2020 год, который плавно перетек в 2021, и эта книга стала моим побегом от реальности, где нам не разрешалось никуда выходить. Те, кто читал «Анафему», заметят несколько вещей, вырванных из этой истории: много магии и построение мира, Сýдьбы, нелюдей и даже некоторые имена. В первой сцене присутствуют буквальные заимствования и вставки. Я хотела взять образы, которые мне нравились, из того мира и посмотреть, что мне удастся с ними сделать. Однако на этом сходство заканчивается.
Новая история идет совсем по другому пути. Для тех, кто не читал «Анафему», – я удалила эту серию с торговых площадок. С тех пор мои писательские навыки значительно усовершенствовались.
Я не могла придумать лучшего способа отметить десятилетие публикации своих романов, чем выпуск «Судьбы гнева и пламени». Эта взрослая (не подростковая, хотя я не думаю, что в ней есть что-то слишком скандальное) история – страстное увлечение и невероятное путешествие для меня, и я надеюсь, вам понравилось читать ее так же, как мне ее писать.
Пролог
– Я должна умереть. Пора.
Нежные руки Софи скользнули вверх по груди Элайджи, а затем ему за шею.
– Но если ты ошибаешься… – Он оказался не в силах закончить предложение, и его голос оборвался.
– Я не ошибаюсь! – отрезала она. Эта медноволосая фурия всегда была вспыльчивой.
Элайджа отстранился и встал у ближайшего окна, чтобы понаблюдать за бурлящей ночной жизнью за стенами замка. Он редко завидовал простолюдинам. Однако сегодня вечером, когда он смотрел, как конные экипажи катят по мощеным улицам, развозя пассажиров домой после легкомысленных празднеств и избытка выпитого пива, чтобы они могли безрассудно возлечь со своими возлюбленными, его челюсть сжалась от обиды. Почему его проблемы не могут быть такими же банальными?
На короткое время Элайджа обратил свой взор на площадь, где все еще тлели костры под обугленными останками трех женщин. Это была самая масштабная казнь в округе, пламя, разожженное епископом в его горячем стремлении спасти человечество от колдовства. На этот раз в качестве доказательства вины этих женщин церковь привела чуму полевок, уничтоживших урожай года. В следующий раз они найдут доказательство злой руки Сатаны в заразе, что похищает детей, или в наводнении, которое затопит урожай.
В этом было больше правды, чем предполагал дородный епископ. Но Элайджа знал, что церковью двигало не столько искоренение причины зла, сколько стремление сохранить власть, в то время как возводился новый храм.
И это безумие распространялось.
Как граф Монтегард, Элайджа имел лишь ограниченное влияние на церковь. Тем не менее он мог бы остановить сегодняшнюю резню. Мог проскользнуть в зияющие тени резиденции епископа и свернуть шею этому ханжескому придурку, возглавлявшему атаку. Но его безвременная кончина только подстегнула бы интерес и воодушевила массы. Другой быстро взойдет на его место, еще больше женщин погибнет на огненном ложе, и вскоре внимание обратится на эти каменные стены и особую знать, что прибыла ночью, дабы заявить о себе.
А дальше слухи о ереси и зле не заставят себя ждать. Это был лишь вопрос времени, когда у ворот собралась бы взбешенная толпа с вилами и мечами, а Элайджа и Софи были бы вынуждены бежать, точно крысы, чтобы начать все сначала в другом месте.
Он хорошо знал, как все должно произойти. Он не единожды проживал это в той или иной форме. Итак, Элайджа лениво сидел в своем уютном замке и слушал крики горящих женщин.
Софи скользнула к нему сбоку и пальцем убрала выбившуюся прядь волос с его лба.
– Я не могу больше жить вот так, прячась в тени и ожидая верной гибели.
– Не беспокойся об этих фанатиках, любовь моя.
– Адель не волновалась, и посмотри, что с ней случилось, – мрачно напомнила она ему о своей самой близкой подруге, переехавшей в Лондон, рядом с обгоревшим трупом которой Софи плакала прошлой весной.
Впрочем, ему не нужно было напоминать. Той ночью, охваченная необузданной яростью, Софи разрушила целое аббатство, виновное в смерти Адель, включая его обитателей, одним движением руки. За все годы своего пребывания на этой земле Элайджа никогда не видел подобной силы. Это казалось одновременно и невероятным, и пугающим.
Дабы слишком много свидетелей не подтвердило причастность Софи к резне, он был вынужден немедля вывезти оттуда ее изнуренное тело. Однако последние сообщения, полученные из-за границы, вызывали тревогу. Гильдия Заклинателей знала, что за резней стоит Софи, и требовала сурового наказания за ее подстрекательство к мятежу.
Тем временем люди охотились за ведьмой с волосами цвета дьявольского пламени. Уже четыре жертвы, соответствовавшие этому описанию, погибли за ее преступление.
Элайджа не мог винить Софи за то, что она отомстила за гибель Адель. Они росли вместе, еще девчонками бегали по узким улочкам Парижа в перерыве между уроками, а в юношестве ночами напролет танцевали на площадях, очаровывая