Собиратель Теней. Живая степь. Николай Степанов
/p>
И если в означенный день до семи вечера я не получал на все выходные сверхурочного задания от начальства, или не спотыкался на ровном месте с вывихом или порезом, или не ссорился с очередной подругой до полного разрыва отношений, или не опрокидывал на себя чайник с кипятком, то значит стоило ждать более серьезной беды. Например, падения со второго этажа с последующей госпитализацией, как в тот день, когда я сдуру решил помочь пожилой даме донести тяжелую поклажу. Тимуровец великовозрастный! Занес ее коробки в квартиру, потом затащил их на балкон, а в итоге чего очнулся в больнице с множественными переломами средней степени тяжести. Как мне потом рассказали, я всего лишь неудачно зацепился о порожек, из-за чего «рыбкой» нырнул вниз.
В детском доме воспитатели были уверены, что мой ангел-хранитель брал по пятницам выходной, а некоторые уточняли, что в «день шофера» он попросту напивался в хламину и по пьяни изгалялся над подопечным. За ночь благодетель успевал протрезвится и наутро все же вспоминал о своих обязанностях, иначе бы Платон Иванович Громов, то есть я, погиб бы до того, как меня подкинули в детдом.
Как вы думаете, в какой день недели произошло сие знаменательной событие? Правильно, в пятницу. Погодка была соответствующая – после пяти вечера нещадно лило с небес, молнии шарахали, словно старались превратить землю в решето, и их грохот сливался с воем включавшейся сигнализации – конец света, да и только! Корзинку с подкинутым младенцем сторож заметил лишь потому, что над ней… зависла шаровая молния! Соответствующие имя с фамилией мне потом дед Иван и придумал. Правда, я так и не понял, с какого боку Платон, ну а с громом все понятно.
Пятничные неприятности подрастали вместе со мной. В интернате на них можно было не обращать внимания, зато в студенческие годы уровень опасности стал почти угрожающим. Дальше – еще хуже. Я постепенно уверился, что остальные дни недели предназначены лишь для того, чтобы успеть залечить последствия пятницы.
За последние два года жизни я трижды тонул, пару раз проваливался в канализационные люки, однажды попал в зону землетрясения, а уж сколько раз травился едой… В итоге пришлось назначить пятницу разгрузочным днем, из-за чего в конце рабочей недели всегда становился злым и голодным.
И вдруг – о, счастье! Для меня, разумеется. Любой другой на моем месте сразу бы поминал бы и чью-то мать, и ёшкиного кота, и театр оперы и балета… Короче – выходя с работы через турникет, случайно защемил палец до потемнения в глазах. Когда все же вырвался из его захвата, споткнулся и упал, долбанувшись лбом о керамическую плитку, вдобавок, поднимаясь из неудобного положения, еще и потянул плечо.
Ко мне на помощь подбежали двое неравнодушных сослуживца.
– Благодарю, все просто отлично! – улыбаясь, ответил им. – Теперь я в полном порядке!
Недоумевающе взглянув на меня, оба молча удалились, постоянно оглядываясь – вдруг у человека просто шок, и он в не адеквате?
Но какое тут шок, душа просто пела! Ведь мое падение означало, что пятничная порция неприятностей уже получена, а значит, можно отменить голодомор и устроить себе небольшой едально-питейный праздник. Ура! Сегодня редчайший феномен природы – у меня счастливая пятница!
Чуть не бегом направился в продуктовый магазин сети «Вкус Вилл», набрал корзину продуктов на весь уикенд и, припеваючи, направился к дому, предвкушая праздник живота.
– Эй ты, поди-ка сюда! – незнакомый неприятный голос резанул по ушам, когда я выходил из магазина.
Повернув голову, заметил трех амбалов, стоявших в двух десятках шагов по курсу, к которым почему-то одновременно устремились несколько прохожих. Видимо, это звали их. Не обращая внимания на странное поведение других, решил свернуть налево. Сегодня мне ни до кого нет дела – у меня праздник, портить который не позволю никому! Руки оттягивали два пакета продуктов с полторашкой пива внутри, так что я прибавил шагу.
Сделав небольшой крюк, вышел на финишную прямую. Короткая липовая аллея и – вот моя пятиэтажка, в которой уже год снимаю однушку.
– Эй, парниша, топай сюда! – теперь противный голос раздался слева, стоило выйти из тени деревьев. Все та же троица непостижимым образом сумела меня обогнать.
«Какого бана?! Эти качки телепорт освоили? Как они здесь очутились?»
Сделал вид, что не слышу, и продолжил путь, словно их тут нет.
– Эй, ты, задохлик, быстро ко мне!
По сравнению с ними, конечно, любого можно считать дистрофиком, но это не повод оскорблять меня даже в пятницу.
– Ты сейчас к кому обратился? – я остановился.
– К папе римскому, – ответил здоровяк и загоготал. – А что, видишь тут еще кого-то?
Мужик заметно выделялся среди дружков, будучи самым крупным, вдобавок носил крикливо-яркую одежду: желтые джинсы, алый пиджак, сиреневую рубаху и синие кроссовки. Не хватало только зеленой «бабочки» в горошек – попугай, да и только.
– Я именно так и подумал, – бросив мимолетный взгляд на посиневший палец, ответил я. С сожалением понял, что инцидент на проходной – не последняя