Не родной. Инна Мис
говорила с мамой?
– Конечно. Она всегда отвечает одно и то же: «Не твоё дело – сколько я пью». – Кира сжала губы.
Сейчас, когда моя жизнь так стремительно налаживается, мне стало особенно жаль подругу.
Моё существование до этого дня было – мягко говоря – отвратительным. Но у меня всегда была адекватная мама, которая старалась выпутаться из кошмара. Мы всегда были вместе, и в самые ужасные моменты знали – вдвоём обязательно справимся.
А у Киры не было никого. Никого, кроме меня.
Я обняла подружку, смахнув с плеча её тёмные прямые волосы.
– Я с тобой. – прошептала я. – И ты можешь остаться на выходные у нас.
– Уверена? Твоя новая семья не будет против?
Я оторвалась от Киры.
– Да не парься. Толя классный, он тебе понравится. А в доме всем хватит места.
Мне стало легче после таблетки успокоительного.
Я вышла погулять вокруг дома, пока Кира вместе с пьяненькими гостями выплясывала под довольно неплохие современные треки, которые включал мой брат.
Почему-то меня пугала мысль о появлении нового родственника. Я чувствовала себя – мягко говоря – странно и не понимала, как к нему относится. Многие братья и сёстры подтрунивают друг над другом. И что? Мне теперь придётся строить ему подлянки и постоянно выводить из себя? А он вечно будет раздражать в ответ? Меня это, конечно не затруднит, но теперь я пытаюсь быть хорошей девочкой, и не стану ссориться с новой семьёй. Тогда что я должна делать? Любить его? Вот ещё! Я никогда не любила никого кроме мамы и бабули. Да и как это – любить брата?
В голове царила полная неразбериха. Я ушла от всех, чтобы побыть в тишине.
Весь участок вокруг дома был окружён мягким газоном и выложен каменистыми дорожками. Сад и основной двор разделял железный кованый забор цвета смолы, по которому ползла вьющаяся роза.
Я шла по дорожке мимо нашего огромного трёхэтажного дома с фасадом из желтого камня, и пристройкой с бассейном и баней.
Оказалась на передней части двора. Меня встречали можжевельники, розы и подстриженные туи, что даже в темноте отливали насыщенной тёмной зеленью. Усевшись на ступеньку крыльца, я стала любоваться ночной красотой.
На боковой дорожке послышались шаги, выдернувшие меня из мыслей. По шелесту мягкой ткани, которую ещё утром мои руки старательно расправляли, я узнала маму. Её шикарное платье издавало приятный шелестящий звук, а туфли на коротком каблуке цокали по каменистой тропинке.
– Рита, ты здесь?
– Да, мам. – отозвалась я чуть охрипшим голосом.
– Почему сидишь тут одна? – она остановилась около лестницы, оказавшись ниже меня. Сейчас она была такой маленькой и хрупкой, будто это ей пятнадцать, а не мне.
– Да так… Решила прогуляться.
– Всё хорошо? – спросила мама, приподняв одну бровь, как она часто делала, когда беспокоилась.
– Конечно. – я улыбнулась и положила голову на ладонь. – Если ты уверена, что всё хорошо, то и я тоже.
– Милая…
Я хотела