Малой. Кейт Рэй
го мальчика и костлявой высокой девочки. Вместе они смотрелись несуразно, но по-отдельности не существовали.
Светленький мальчик лет десяти, поежившись, примостился у холодной стенки. Впрочем, за всю свою жизнь в детском доме он не встречал ничего теплого. Он занялся тем, что обманчиво согревало на пару минут. Достал самодельный косяк и поджег зловонную бумажку. Уткнувшись в книгу с разваливающимся переплетом, он вдыхал горький дым. Так, он проводил все свободное время.
− Малой, – к нему быстро приближалось знакомое лицо. – грешно одному все скуривать. Делись, давай.
Не поднимаясь, мальчик протянул другу объект желания.
− И не смотри на меня. Глаза у тебя, говорил же, страшно, когда ты так смотришь. – возмутился рыжий, усевшись рядом.
− Она говорила “глаза у тебя, как кристаллы”.
Пришедший закатил глаза от абсурдной романтичности друга.
− Мало ли, что она говорила. Скажи, Малой. Она тебе рассказывала, что у нее есть отец?
Мальчик отрицательно помотал головой, на лоб рассыпалась пшеничная челка. Он потер вздернутый нос, который беспрерывно страдал от насморка.
− Не принято сейчас к людям привыкать. С чего ты взял, что она о тебе помнит? Забыла уже, наверно, живет своей жизнью, во славу нашему спасителю. И ты себя посвятить должен, сам знаешь кому!
Малого воротило от этих слов о том, кому все обязаны жизнью. Каждый знал, такие понятия, как дом, семья исчерпали себя. И Малой ни разу не усомнился бы в нынешних устоях, но в его памяти возникали ее слова:
− У всех есть родители. – тоненькая девочка сидела на бетонных ступеньках, шоколадные косички спускались до пола.
− Неправда! – вскочила ее пухленькая подружка. – У меня нет родителей!
Ее слова были наполнены гордостью, а рука вознеслась к солнцу. Девчонка с косичками спокойно вздохнула, будто в сотый раз объясняла простые истины.
− Не хочу тебя огорчать, но у тебя тоже есть родители. Ты не могла родиться сама, —она с улыбкой протянула блеклую книгу. – Можешь почитать, это биология.
Книга полетела на пол, а после была подвержена самому настоящему насилию, после которого было бы сложно реабилитироваться. Оскорбленная предложением девочка со всей силы прыгала по источнику знаний. Переплет распадался, страницы рвались, как и сердце наблюдавшего Малого. Он подбежал, задыхаясь столкнул прыгунью с книги. Чувствуя глубокую обиду, девочка со слезами убежала. Малой пытался собрать во едино разбросанные серые страницы. Он поднял пронзительный взгляд на обладательницу книги.
− Не плачь. Не волнуйся, мы все склеим, соберем, свяжем.
В ответ на его мало связную речь девочка рассмеялась, демонстрируя ямочки у розовых губ.
− Ты, скажи, пожалуйста, ты не врешь? – стесняясь начал он.
− О чем?
− Ну, родители у всех…
− Я не вру, Малой. – язвительно отозвалась девочка. – Сам почитай. В книгах много чего написано, что нам не рассказывают.
Собрав всю книгу, Малой принялся каждый день высасывать из нее все новую и новую информацию. Периодически приходилось искать номер нужной страницы и вставлять ее. Все, что осталось после исчезновения девочки с косичками – ее книги. У нее в комнате, которую она делила еще с тремя соседками, Малой откопал целую гору книг. Перечитав весь серебряный, золотой век и другие возможные, он принялся доставать книги у других владельцев, покупать, иногда воровать. Поглощая написанные на бумаге истории, он продолжал жить. Хоть чувствовал, что огонек внутри тухнет. Он растет, ничего не меняется, ни его соседи по комнате, ни преподаватели, будто время в его мире остановилось.
Кучка детей собралась у треснувшего экрана. Плохо работающий телевизор демонстрировал всем известное худощавое лицо. Фальшиво-приветливый взгляд таил властную темную суть мужчины. Малой сквозь экран чувствовал опасность от “спасителя”, объединившего народы. Много раз он слышал эту историю о падении мировой политики, о войнах и раздорах, увенчавшихся крахом для многих стран. Главная история начиналась за пять лет до рождения Малого. Было создано Единое государство, для всех брошенных на произвол судьбы. Основатель сей империи прожигал его холодным взглядом с экрана.
Глава №2
Дребезжание колес поезда стихало, что означало приближение остановки. Малой выглянул в окно, сонные глаза быстро пришли в норму, когда перед ним возникли высокие башни, огромных масштабов здания, поверить в существование которых было сложно. Детский дом, в котором он провел долгие 18 лет, был настолько крошечным по сравнению со столичными архитектурными сооружениями. Поежившись от утренней прохлады, парень достал бордовую резиночку, снятую с ее косички в их последнюю встречу. Дурак. Внутри что-то сжалось, он снова поднял взгляд. Город необыкновенно красивый, но его жители, будто сломанные игрушки. Ни единой эмоции на лицах, бесчувственные взгляды толпились