Пёс и королева. Егор Солдатенко
но девочке после многих месяцев одиночного заточения даже такой разговор приносил беспричинную радость
–Меня…никак
–Тебе не дали имени родители?– удивилась она— меня вот назвали Афирия, но можешь звать как сестра, Афи
–Афи— медленно повторил человек-родители, кто такие родители?-голос был все так же холоден, но сейчас в нем послышался интерес, придав скрежету телеги хотя бы немного жизни
–Твои отец и мать, она родила тебя, наверное воспитывала, ты не помнишь своего детства?
Видя, что собеседник не понимает о чем идет речь, девочка попыталась объяснить-то время, когда ты был маленьким, а весь мир вокруг наоборот большим, все когда-то были детьми
–Детство— по слогам произнес узник-я не знаю, я просто появился, потом всегда был
–Странный ты— хмыкнула Афи и отвернулась в стене.
Спустя долгое время в тишине и молчании, после долгих месяцев ,когда единственное, что говорилось другим людям это проклятия, она необычайно устала даже от такого короткого разговора и решила передохнуть, провалившись в сон необычайно быстро. Почему-то присутствие этого сумасшедшего в соседней камере успокаивало, приносило какое-то облегчение, хотя должно было быть наоборот. Он не мешал сну своей новой знакомой, просто сидел молча часами, смотря в темноту тюремных камер, иногда отвлекаясь на пробегающих крыс и шуршащих в мешке с соломой жуков. Сверху периодически раздавались звуки, проходящие свозь небольшие щели между потолком и стеной. Это шаги или смех местных стражников, травящих друг другу байки, иногда гогот сменялся криками, когда те начинали о чем-то увлеченно спорить. Сидящий в камере человек не обращал на все это никакого внимания, теперь он увлеченно изучал прутья решетки, находящейся прямо перед ним. Спустя час разглядываний он аккуратно протянул руки с длинными худыми пальцами и коснулся холодного металла. От неожиданной смены температуры узник на мгновение отнял ладони от преграды, но почти сразу положил их на нее обратно, попробовав вначале огладить шершавый от ржавчины металл, а потом и сжать
–ты их не сломаешь – подала наконец голос из соседней камеры проснувшаяся девочка-я пыталась, поверь, и выбить их и сжать , но они еще недостаточно проржавели чтобы гнуться от такого
Будто посчитав это приказом, человек убрал от прутьев руки и положил их на колени, все еще находящиеся у груди
–Ты не боишься?– неожиданно спросила Афи у своего нового знакомого.
Она помнила свои ощущения сразу после попадания сюда, липкий ужас, стянувший все тело и мешающий дышать. Было безумно интересно, испытывает ли человек в соседней камере нечто подобное
–Я не знаю— ответил он все так же холодно как и раньше-как понять…боишься или нет?
–Нуу— задумалась девочка-что ты ощущаешь в груди? Страх сдавливает там все, заставляет сердце биться чаще
Узник на мгновение замер, не шевелясь и кажется даже не дыша и ответил уже когда казалось, что он замолчал навсегда
–Ничего, там пусто, что-то