Дневник из преисподней. Ирина Гордеева
завладев лишь одним человеком. К тому же, мое представление о добре и зле было несколько иным, и я не могла представить себе битву между добром и злом, как не могла представить ангелов и демонов, парящих в небесах, и обнажающих огненные мечи, скрещивая их между собой в нескончаемой борьбе.
Невольно поддавшись внутреннему порыву, и не обратив внимания на то, что наша беседа превращается в спор, я проговорила:
– Простите, Учитель, но мне трудно представить себе непобедимость и вечность зла. И меньше всего на свете моя жизнь может повлиять на противостояние Эльдарии и Магистра, ибо один человек не решает судьбу целого мира. Он может решить что-то для себя, выбрать свой путь, найти свою цель, приобрести последователей, но он не всесилен. Зло действительно существует, но где оно начинается? И где заканчивается? Этот вечер, словно продолжение беседы с милордом. Он говорил со мною о вере. Вы тоже хотите знать о Боге, Учитель? Или хотите знать, что я думаю о добре и зле?
Мастер нахмурил брови и неожиданно спросил:
– Разве Бог и добро для тебя не одно и то же? Вера в добро дает нам силы бороться со злом, пытающимся заявить нам о своей непобедимости. Разве в человеческой душе не живет неистребимая потребность веры в добро и справедливость, в правду и в истину? Стремление к ним безгранично и оно существует, как неотъемлемая часть человека. Если ты веришь в Бога, Лиина, то веришь в истину и добро. Вера – это знание правды и наши сердца владеют им, а наш разум направляет нас по пути истины и справедливости. Гибель невинных людей требует своего возмездия и смерть Магистра – справедливое решение в борьбе между добром и злом. Как ты сама оцениваешь себя в этой борьбе?
Я задумалась над этим, возможно, впервые в своей жизни. Добро и зло были для меня скорее абстрактными понятиями, а разум с трудом мог сформулировать знание моего сердца о том, что Бог существует, что Его любовь безгранична, как сама вселенная. Но возмездие не вписывалось в общую картину того, что я называла добром, хотя моим чувствам и мыслям оно не казалось чуждым.
Жажда мести и желание отплатить за поступки, несущие зло, однажды владели мною. Я знала, что корни зла питали мою сущность так же, как и мера добра наполняла мое сердце любовью к небесам. Но противоречия не терзали меня, потому что возмездие осуждалось мною. Оно осуждалось моим разумом, а не сердцем, и мое воспитание, отношение к людям, само понимание цивилизованного и упорядоченного общества создавали барьер, отсекающий возмездие от понятия справедливости и добра. Но таким ли непреодолимым был этот барьер?
Мастер заставил меня задуматься, потому что был в чем-то прав. Нельзя однозначно утверждать, что возмездие – недостойный способ разрешения определенной ситуации. Не зря словосочетание «справедливое возмездие» употреблялось людьми известными и благородными. Все зависит от того, чем руководствуется человек, определяя данную «справедливость». Кто из людей посмеет осудить человека, отомстившего