Анатомия американского национализма. Анатоль Ливен
данной проблемой. Джилл Лонг Томпсон, обычная жительница Саут-Бенда, штат Индиана, до начала войны в Ираке выразилась следующим образом: «Думаю, что люди весьма обеспокоены нашим возможным ударом [по Ираку], но мы во Втором округе настроены очень патриотично, и мы поддержим нашего президента и наши войска»74.
Стратеги из Республиканской партии зачастую достаточно откровенно высказываются на эту тему. Так, например, перед Посланием президента США Дж. Буша Конгрессу «О положении в стране» в январе 2004 года газета «Вашингтон пост» сообщила следующее: «Представители Белого дома заявили, что они рассчитывают использовать выступление президента, которое будет транслироваться на аудиторию, насчитывающую более 60 миллионов человек, для создания имиджа Буша как руководителя военного времени, который стоит над схваткой политиков, как главнокомандующего Вооруженными силами страны, а не кандидата в президенты… По словам советников Буша, именно в этом будет заключаться суть его выступления, которое будет выдержано в торжественном тоне и в оптимистическом ключе: «Мы – нация, находящаяся в состоянии войны. Мои смелые решения усилили безопасность Америки, но мы еще не в полной безопасности. Что касается внутренней политики, то курс моей администрации сделал нас благополучнее и богаче. Однако я удовлетворен еще не в полной мере, и Конгресс должен принять больше из тех предложений, которые выдвинуты с моей стороны»75.
Когда такие пропагандисты из числа республиканцев, как Беннетт, писали об эпохе «беспартийности» после 11 сентября 2001 года, с учетом вышеизложенного это весьма напоминало то, как во время Первой мировой войны немецкие патриотически настроенные писатели, такие как Томас Манн, характеризовали себя как «аполитичных», «находящихся вне политики» и призвали своих соотечественников к тому же самому76. Они не только выступили в поддержку войны и националистических политических лозунгов, но зачастую стремились также защитить вполне конкретный класс и его политический курс. Прибегнуть к национализму, чтобы создать для какой-либо партии массовый электорат из числа землевладельцев, имущих классов и интеллигенции, – накануне 1914 года это было обычной стратегией оказавшихся в опасности элит в европейских странах.
В основе такой политической эксплуатации национализма необязательно лежит сознательное лицемерие или циничное и хладнокровное манипулирование общественным мнением, хотя эти факторы, конечно же, присутствуют. Дело скорее заключается в том, что, как и их предшественники в Европе, правые националисты в Соединенных Штатах и те силы, которые преобладают в администрации Буша, непоколебимо и искренне отождествляют себя со своей страной, причем настолько, что наличие представителей любых других групп в органах власти уже воспринимается не как поражение, а как попытка узурпации, как что-то глубоко и принципиально незаконное и «антиамериканское». Они настолько тесно отождествляют самих себя и свои интересы с «Америкой»