Поле мечей. Боги войны. Конн Иггульден
внимательно понаблюдать за происходящим на арене. Отсутствие серебряных доспехов сразу выделило смуглого красавца из общей массы и принесло ему всеобщую любовь публики. Стиль выступления подтвердил мудрость выбора. Невысокого роста, подвижный и ловкий, он скорее походил на акробата, чем на воина. Ни секунды не стоял на месте – постоянно прыгал, крутился, наклонялся и приседал. По сравнению с ним любой соперник выглядел бы неуклюжим увальнем.
Однако воин, с которым Саломину пришлось сражаться, вовсе не был новичком в своем деле, и напугать его непривычным стилем оказалось не так-то легко. Рений одобрительно кивал, глядя, как соперник со спокойным достоинством уходит от всех уловок. Саломину никак не удавалось обнаружить в его обороне хотя бы самую маленькую лазейку.
– Так этот Саломин недолго протянет, – с видом знатока заключил Красс.
Никто не ответил: все, кто сидел в ложе, полностью погрузились в переживание происходящих на арене событий. Бой проходил тем более напряженно, что меч иноземца был на несколько дюймов длиннее тех, которыми действовали остальные, а потому отличался значительно большим радиусом действия.
Именно длина меча и решила исход схватки. Произошло это, когда солнце уже преодолело зенит и день начал понемногу клониться к закату. Бойцы обливались потом, и Саломин сделал небольшой выпад и нанес прямой удар. К сожалению, от трибун он закрыл его собственным телом. Однако он немного не рассчитал дистанцию. Соперник не успел ничего ни сообразить, ни увидеть. Меч вонзился в горло, и он рухнул на песок, обливаясь кровью.
Ложа находилась недалеко от арены, и Юлий понимал, что Саломин вовсе не стремился нанести смертельный удар. Пораженный и расстроенный, с дрожащими руками, стоял он над поверженным партнером. Потом стал на колени и низко склонил голову.
Зрители повскакивали с мест, приветствуя победителя, но тот как будто ничего и не слышал. Лишь через несколько минут крики вывели его из глубокой задумчивости. Поднявшись, Саломин сердито взглянул на трибуны, а потом, все так же с опущенной головой, не поднимая меч в традиционном салюте, медленно побрел к трибуне.
– Совсем не наш человек, – с удивлением и любопытством заключил Помпей.
Он только что выиграл очередную солидную ставку, а потому ничто не могло поколебать его благодушия – даже то, что кое-кто на трибунах радостно закричал, поняв, что салюта консулам на сей раз не будет. Тело убитого быстро оттащили в сторону, а на арену вызвали очередную пару – зрителей надо было отвлечь.
– Он вошел в четверку, – заметил Цезарь.
Домицию очередной бой дался не слишком легко, однако и он победил и прошел в следующий тур. Оставалась лишь одна вакансия, и за нее предстояло бороться Бруту. К этому времени состязание продолжалось уже несколько дней, и весь Рим жил только теми событиями, которые происходили на арене специально построенного на Марсовом поле цирка. Все жители города пристально следили за успехами и неудачами