Женщины и звезды. Вероника Тутенко
Она успела вернуть своим волосам достойную их длину и теперь её, появившуюся во вращающихся дверях, невозможно было не заметить и сидя за столиком «подальше от входа». Одежда Жанны – черная водолазка и бесформенные коричневые брюки – спорила с природной яркостью её волос и ещё больше оттеняла её и без того светлую кожу с задорными отметинами-веснушками.
Увидела меня издалека и Жанна, и, приземлившись за столик, опустила на его глянцевую поверхность длинные ярко-красные ногти, которые после посещения маникюрного салона ещё не успел хотя бы мало-мальски испортить ни один внешний фактор.
– Выглядишь просто… – я хотела добавить что-то вроде «сногсшибательно», но вместо этого сказала. – И похудела.
За два года некогда плотная Жанна стала носить одежду размера на два меньше, чем раньше.
– Не надо! Я не худая! Я стройная, – почему-то обиделась Жанна, так, что я даже слегка растерялась и принялась оправдываться.
– Ну да, «худой» от слова «худо». Я и имела в виду «стройная».
– Стараюсь, – откинула волосы назад Жанна и стала торопливо расстегивать сумочку. Звонил мобильный.
– С подругой в баре, – кокетливо, но с мягким вызовом пропела она в телефон. – Какая разница, в каком?.. Нет, ты её не знаешь… Мне что, нельзя после работы посидеть с подругой в баре?.. Ладно, пока.
Подошла официантка.
Заказали «капучино».
– Эмилио звонил, – поставила меня в известность Жанна. – Ревнует.
– Испанец?
– Кубинец.
– А-а… А где ты кубинца нашла?
– В Москве, Марин, кого хочешь, найдешь, – и выдержав интригующую паузу, добавила. – Сосед по лестничной площадке.
– А в Москве он что делает?
– Работает, – ответила она грустно. И неожиданно добавила. – А по тебе сразу видно, что ты … – Марина выдержала ещё одну паузу… – не из Москвы.
– «Провинциалка» ты хотела сказать? – позабавило то, как Марина обошла это слово.
– Потому что ты на каблуках.
Каким образом на пути от входа к столику Марина успела заметить, какая на мне обувь (а на мне были те самые туфли с ремешками– память о Париже) для меня так и осталось загадкой.
– А москвички обувают, что поудобнее. И одежду носят практичную и потемнее, потому что, когда постоянно ездишь на метро…
Фразу Жанна не окончила, но итак было понятно, что именно она имела в виду. Я хотела было возразить, что на каждый случай хороша разная одежда и обувь и что, конце концов, совершенно не обязательно «быть из Москвы», что и сама Жанна, когда жила в нашем почти южном городе, отнюдь не прочь была щегольнуть в чем-нибудь ярком.
Но до «… соловья» оставалось всего ничего, и тратить полчаса на ненужный спор не хотелось.
– Где проводишь свободное время? – спросила я, чтобы как-то разрядить обстановку.
– Его у меня почти нет, – вернула Жанна своему голосу обычный тон, ставивший окружающих в известность о том, что его обладательница