Спартак. Рафаэлло Джованьоли
болтали между собой Гай Тауривий, Эмилий Варин и Апулей Тудертин, не слышал их крикливых голосов и грубых острот.
– Очень хорошо, отлично! – говорил Гай Тауривий, продолжая разговор с товарищами. – Ах, этот милейший Сулла!.. Он решил, что можно разрушить памятники славы Мария? Ax! Ах! Счастливый диктатор думал, что достаточно свалить статую, воздвигнутую в честь Мария на Пинцийском холме, и арку в Капитолии, воздвигнутую в честь победы над тевтонами и кимврами, – и память о Марии исчезнет! Да, да, он считал, что этого достаточно, чтобы стереть всякий след, всякое воспоминание о бессмертных подвигах уроженца Арпина. Несчастный безумец!.. Из-за его свирепости и страшного могущества в наших городах, пожалуй, не осталось бы жителей и вся Италия превратилась бы в груду развалин. Но, как бы то ни было, Югурту победил не он, а Марий! И не кто иной, как Марий, одержал победу при Аквах Секстиевых и Верцеллах!
– Бедный глупец! – визгливо кричал Эмилий Варин. – А вот консул Лепид украшает базилику чудесными щитами, на которых увековечены победы Мария над кимврами!
– Я и говорил, что этот Лепид будет бельмом на глазу у счастливого диктатора!
– Брось ты!.. Лепид ничтожество! – сказал тоном глубочайшего презрения клиент Красса, толстенький человечек с брюшком. – Какую неприятность может он доставить Сулле? Не больше, чем мошка слону!
– Да ты не знаешь разве, что Лепид не только консул, но и богач! Он богаче твоего патрона Марка Красса!
– Что он богат, это я знаю, но что он богаче Красса, этому я не верю.
– А портики в доме Лепида ты видел? Самые красивые, самые великолепные портики не только на Палатине, но и во всем Риме!
– Ну и что ж из того, что у него дом самый красивый в Риме?
– Да ведь это единственный дом, в котором портики построены из нумидийского мрамора!
– Ну и что ж? Этим, что ли, он устрашит Суллу?
– Это доказывает, что он могуществен; он силен тем, что народ любит его.
– Его любят римские плебеи. А разве мало они упрекают его за бессмысленную роскошь и безудержное мотовство?
– Не плебеи, а завистливые патриции, которым не под силу с ним тягаться.
– Запомните мои слова, – прервал их Варин, – в этом году случится что-нибудь необыкновенное.
– Почему же?
– Потому что в Аримине произошло чудо.
– А что там случилось?
– На вилле Валерия петух заговорил человеческим голосом.
– Ну, если это правда, то действительно такое диво предвещает удивительные события!
– Если это правда? Да в Риме все только об этом и говорят. Рассказывали об этом чуде сам Валерий и его семья, вернувшаяся из Аримина, да и слуги их тоже подтверждают.
– Действительно, необыкновенное чудо, – бормотал Апулей Тудертин; человек религиозный, полный предрассудков, он был глубоко потрясен и искал тайного смысла в явлении, которое, как он твердо верил, представляло собою предупреждение богов.
– Коллегия авгуров