Любовь Грешника. Елена Безрукова
лжна буду навсегда переступить эту черту и потерять себя.
Я поднялась по ступеням и задержалась у двери, не решаясь нажать на звонок. Сердце барабанило в ушах так, что даже ветер вокруг, кажется, завывал тише.
Но стоять на морозе и ждать чуда бессмысленно – проблемы сами собой не исчезнут. Заставила себя поднять руку и надавить на кнопку.
Снова ожидание, снова в ушах бешеная дробь собственного взбесившегося сердца.
Дверь открыла домработница Алекса Татьяна.
– Добрый вечер, – кивнула мне она, приглашая войти в холл.
– Добрый вечер, – отозвалась несмело я и вошла в уютное тепло, которое, впрочем, меня сегодня совсем не грело.
– Давайте ваше пальто, я уберу его в шкаф, – предложила она.
Я расстегнула пуговицы дрожащими и непослушными пальцами, отдала пальто Татьяне.
– Алексей Сергеевич ждёт вас в кабинете, – указала она направление, в котором следовало идти.
– Хорошо, – ответила я и пошла за женщиной, ощущая, как нарастает паника внутри. Как я это сделаю? Как я потом смогу смотреть в глаза Паше? Я не знаю, кем я сама для себя буду после этого… Но отступать нельзя. Я уже пришла сюда, и мне нужна помощь Алекса.
Возле одной из дверей на втором этаже в конце коридора Татьяна остановилась.
– Это здесь, – сказала она мне. – Проходите.
Она оставила меня одну, а я ещё раз попыталась собраться с духом. Заправила прядь волос, выбившуюся из причёски, за ухо, осмотрела юбку. Не нашла к чему ещё придраться в своём внешнем виде и перевела взгляд на дверь. По ту сторону меня ждёт он. Тот, кого я ненавижу и кого сейчас буду умолять о помощи.
Подняла руку, собрала пальцы в кулак и нерешительно постучала по толстому дереву.
– Да, – услышала я и опустила ручку двери.
Та поддалась и открылась. Я сделала несколько шагов вперёд и услышала, как дверь сама почти бесшумно закрылась за мной, будто отрезая пути к спасению.
Тут же по телу пробежала дрожь – на меня в упор смотрели карие глаза, такие нереально тёмные, что удивительно, как они могли принадлежать обычному человеку. Он стоял у окна и повернулся, когда я оказалась в его кабинете.
Я молчала, мужчина – тоже, и это напряжение, повисшее между нами с первой секунды моего здесь появления, очень давило и заставляло нервничать в разы больше, хотя мне казалось, что это уже просто невозможно.
– Алекс, я… – мяла я в руках шарф, не зная, с чего начать разговор. Алекс явно не собирался мне помогать. Он просто ждал, что скажу ему я. – Я готова на твои условия. Я сделаю всё, как ты… Как ты хочешь.
– Правда? – скептически изогнул он бровь.
– Лёш. Мне нужна твоя помощь, – подняла я глаза на него. Он смотрел прямо мне в лицо, будто бы видел насквозь. Его взгляд всегда тяжёлый, всегда было сложно его выносить. Но я постаралась выдержать его, хотя мне давалось это очень непросто. – И эти деньги.
Порочные губы мужчины тронула пренебрежительная улыбка. Как бы мне хотелось съездить по этой роже, кто бы только знал! Но вместо пощёчин я должна буду делать совершенно другое…
– Тая, – ответил наконец он. – Это было актуально два дня назад.
Я опустила голову и закусила губу до боли. Он гонит меня?
– Я тебе уже сказал, что договор аннулирован.
– И что мне теперь делать? – вырвалось у меня.
Вопрос был риторический, и от Алекса никто ответа и не ждал. Он не виноват в наших с Пашей бедах. Точнее, не он один. Но бывший друг моего мужа мне все же ответил. Карие глаза задержались на моих пересохших от волнения и частого дыхания губах…
– Ну… Попробуй меня уговорить передумать.
Я пошла вперёд, к нему ближе. Алекс следил за каждым моим шагом и провожал взглядом меня, словно хищник свою жертву. Как будто играл с ней.
Когда я оказалась возле него и подняла голову, чтобы заглянуть в его темные глаза, ощутила, как меня снова еле заметно колотит, хотя в комнате было тепло. Он молча продолжал смотреть на меня и ждал действий от меня.
Я протянула дрожащую руку себе за спину и расстегнула наполовину молнию юбки, высвободила полы блузки и стала расстёгивать пуговицы на ней. Одну, вторую, третью… Алекс жадно наблюдал за этим действием, его ноздри раздувались от тяжёлого дыхания, кадык так и ходил туда-сюда, губы были плотно сжаты. Когда пуговицы оказались расстёгнуты все, я скинула блузку с плеч, обнажив их и показывая ему то, что скрывалось под ней… Северов разглядывал бельё, которое пока еще прикрывало от него часть моего тела, голый живот, пупок… Всё.
– Так? – спросила я его.
Он опять ничего не ответил. Этого мало?
Я протянула руку и коснулась его небритой щеки. Пальцы колола его непослушная щетина, а глаза Алекса вдруг затянуло поволокой. Ему настолько приятно простое касание моей руки?
Чёрт, но я не смогу пойти на большее… Сама, по крайней мере. А если он меня сейчас начнёт просить о чём-то таком, что я не смогу