Василина для шейха. Ольга Мушенок
2
Во дворе нашего недостроенного отцом каркасного дома стояла карета скорой помощи возле, которой собрались соседи с нашей улицы. При виде меня все стали подходить, оказывая моральную поддержку. Папа уважаемый человек в нашем селе, он работал на себя, а точнее всё делал для семьи. Строил дом маминой мечты. Работал инструктором по верховой езде, если тренироваться, то все шли к отцу. Этот дар перешел ему от отца. Семейное дело. У нас своя конюшня, лошадей покупаем за дорого, потому как Ахалтекинская порода считается лучшей скаковой в разных кланах. Наше село славится папиным ипподромом, куда приезжают не только на соревнования, но и на верховые прогулки на прекрасных созданиях. Поэтому бедностью мы никогда не страдали, но и богатыми назвать нельзя. Жили в удовольствия себе сытыми. Конечно же, неправильно считать, что не мечтали о большем. Папа всегда стремился к совершенству. По молодости, когда меня только планировали, он был звездой скачек, а после трещины в позвоночном столбе, мама поставила его перед выбором, так в нашей семье появился тренер в роли папы.
Не знаю, зачем он решился участвовать в соревнованиях после стольких лет? Что и кому хотел доказать? Я не спортсмен, однако догадываюсь лишь о том, что, наверное, ему тяжело было удержаться перед соблазном любимого дела. Возможно, все спортсмены такие охотники за адреналином и не знающим в этом деле толк, познать истинную сладость не смогут. Но и у этой медали две стороны: звания и плата!
На глазах треснули мечты, когда папу несли на кушетке. Они направлялись к машине, ко мне на встречу, а я почувствовала ноги ватным и, облокотилась спиной о холодное железо автомобиля.
– Серёжа! Сереженька, любимый мой, родной мой! Я с тобой, я рядом! – её отталкивали от него, а она снова цеплялась руками о железные поручни каталки.
– Папа, – тихо произнесла, провожая его глазами. В ушах зазвенело, в глазах всё стало более размытым, потому как боялась представить насколько в данный момент ему больно. Глаза закрыты, а лицо.. Папино лицо белое с синим оттенком на губах.
– Нет!! Папочка!!
Меня оглушила некая фраза врача о риске смерти по дороге.
И вот я уже сижу рядом с мамой в машине то плачу смотря на отца, то уткнувшись в плечо мамы, разделяю с ней нашу боль.
Он жив.
По дороге в больницу с громкими сиренами, я молилась за папу, чтоб только выкарабкался. Представляла, как борюсь с невидимым злом, которое то и дело, отключала пиликанье и стирала зигзаги на экране аппарата, что держал с дрожащими руками врач.
Приехали в первую городскую больницу. Дальше холла нас с мамой не пустили, здесь карантин и ожидать врачей приходилось на первом этаже, сидя на лавочке.
Плач мамы стихал изменившись на всхлипы. Я поглядывала на настенные часы, считая секунды, мы сидим уже седьмой час обе, как на иголках. Вдруг послышался характерный звук спуска лифта, двери распахнулись и, оттуда вышел врач в маске:
– Присутствуют ли здесь родственники Сергея Барского?
Мы с мамой уже через секунду стояли возле врача. Он тяжелым