Девственность на продажу. Тея Сайленс
Направление, которое я прекрасно знаю, ведь оно находится прямо передо мной. Но как же я не хочу туда идти.
Не хочу, но мне это необходимо, просто жизненно необходимо, и я делаю шаг и выскальзываю из тонкой вискозы, которая так и остаётся лежать на полу вместе с другими тряпочками, которые принадлежали девушкам, отправившимся туда до меня.
Товар, твержу я себе. Я всего лишь товар. Моя девственность сегодня выставлена на торги. Условие только одно: никто не должен знать про торги. Никто не должен знать, что эта организация вообще существует.
Да это вовсе не проблема, главное, что я получу свой процент сразу же, сегодня. Как только я сделаю то, ради чего меня сегодня купят. Как только я продам свою девственность.
Чувствую дрожь, но не потому, что меня смущают все эти похотливые мужские взгляды, спрятанные под карнавальными масками. Нет, не поэтому. Ведь я их даже не вижу, поскольку мой взгляд направлен прямо в пол. Просто в зале немного холодно.
Этим мужчинам комфортно, ведь они в костюмах, а мы, девушки, должны быть полностью обнажены, чтобы потенциальные покупатели видели, что они берут. Разумеется, кондиционеры в помещении работали на благо клиентов, но не ради того, чтобы девушки чувствовали себя уютно, потому что товар не спрашивают.
Я жутко мёрзла. Не знаю насколько это было заметно, да и вообще, можно ли было не заметить покрытую мурашками кожу даже издалека. Не от страха, как могли бы подумать господа покупатели, а от холода.
На самом деле страшно мне не было. Я знала куда иду и успела подготовиться к этому морально. Ещё дома я заучила наизусть простое заклинание: "это совсем не страшно, все это делают". Разве что не все делают это за деньги, но ведь не все могут себе позволить заниматься сексом только по любви.
Кажется, меня о чем-то попросили. О чём? Ах да, я должна повернуться, чтобы продемонстрировать свою упругую попку. Разумеется, ведь товар нужно рассматривать со всех сторон. Так положено. Так принято.
Поворачиваюсь и меня снова едва не накрывает озноб. Господи, скорее бы они уже начали свои торги. А ещё лучше, поскорее бы они уже их закончили, ведь в той комнате, где я потом окажусь с покупателем, будет куда теплее. Гораздо теплее, чем здесь.
Наконец-то прозвучала стартовая цена. Вот оно, понеслась.
С разных концов зала слышались наценки. Сумма становилась всё крупнее и крупнее. И круглее. Но это не все деньги, которые мне нужны. За вычетом комиссии этого мне не хватит. Пусть они ещё начисляют. Я готова терпеть этот жуткий холод, лишь бы они добрались до нужной мне суммы.
Я прекрасно понимаю, что полтора миллиона это многовато за такую невзрачную девчонку, а с комиссией и все два, но всё же… пусть они не останавливаются. Пусть продолжают перебивать цену. Пожалуйста, пусть продолжают.
Тем временем я начинаю замечать, что чаще всего звучит один голос, который настойчиво продолжает перебивать сумму, причём в двойном размере. Неужели у меня завёлся поклонник? Хоть и временный.
Хочу поднять взгляд, но не могу. Кажется, будто голова то ли замёрзла, то ли потяжелела. А может это просто от волнения мои мышцы не хотят слушаться.
Впрочем, это всё равно мне ничего не даст. Всё равно я увижу всего лишь маску. Отсюда я не смогу поймать его взгляд. Не смогу увидеть, насколько сильно этот человек, этот мужчина хочет получить свою добычу. Я бы даже не смогла распознать даже примерный его возраст, если, конечно, он не древний седой старик с морщинами и обвисшей кожей. А что, миллионером можно быть в любом возрасте.
Как бы то ни было, я всё ещё не могла пошевелиться, а он всё продолжал бороться за меня. За меня? Неужели есть во мне что-то, за что стоит бороться? Это даже приятно и на какое-то время даже потеплело на душе, но я тут же вспомнила зачем я здесь и вернулась на землю. Я товар. Я всего лишь товар. Моя девственность выставлена на продажу и как только я её отдам, сразу же вернусь обратно, к нормальной жизни. Может быть даже найду себе парня. Найду и забуду о сегодняшнем дне навсегда.
– Два миллиона двести тысяч раз, – наконец раздалась фраза, куда более уверенным тоном, чем все предыдущие. – Два миллиона двести тысяч – два. Есть ещё желающие? Два миллиона двести тысяч – три! Продано мужчине в четвертом ряду. Вы можете забрать ваш лот сразу после оплаты. Сейчас или по окончании аукциона.
Послышалось шевеление, как я подозреваю, где-то в районе четвертого ряда и сразу же после него конферансье продолжил:
– Ну вот и замечательно. Девушку сейчас подготовят. А мы продолжаем наш аукцион.
Дальше я уже не слушала. Меня осторожно взяли под руку и повели к выходу с подмостков.
Едва сдержала довольный вздох, когда на меня накинули какую-то накидку. Не то же самое платьице, которое было на мне до выхода в зал. Это было что-то другое. Что-то мягкое и очень тёплое. Я наконец согреюсь, и даже раньше, чем я думала.
Послушно иду в том направлении, куда меня ведут, но не обращаю внимание куда именно. Знаю только, что это то самое место, где мной собираются воспользоваться Оно точно где-то в здании. На улицу меня не выводят, значит, всё будет происходить