Увлечение ботаникой. Детективная серия «Смерть на Кикладах». Сергей Изуграфов
верждаться наблюдениями.
– Дядя Саша, помощь твоя нужна! Причем, срочно! Происходит что-то невообразимое! – голос Софьи звучал возмущенно, но за этим возмущением Алекс безошибочно угадал явные растерянность и тревогу управляющей. – Если бы ты знал Женьку, ты бы точно понял, что ее подставили: она просто физически не способна кого-то убить! Не спо-соб-на! – демонстративно повторила Софья по слогам, стоя посреди рабочего кабинета владельца виллы «Афродита» и отчаянно жестикулируя.
– Почему? – поинтересовался Смолев, удобно устроившись в своем кресле за рабочим столом. Он продолжал увлеченно заниматься своими делами и слушал Ковалевскую вполуха. – Да ты садись, садись, Рыжая, – указал он на кресло. – Не маячь!
Пару недель назад, побывав на ферме у Спанидисов, Алекс восхитился гербарием, который собрала Ариадна, невеста Леонидаса, и решил собрать такой же, для чего приобрел все необходимое и каждый день теперь отправлялся на прогулку за новой добычей. Но правильно собрать и засушить растения, чтобы сохранить их на долгие годы, – лишь часть задачи. Необходимо еще точно их классифицировать и описать. Смолев был рад своему новому увлечению: ботаника всегда привлекала его, и знаменитый труд Карла Линнея «Философия ботаники», давно и прочно занявший свое место на полках его библиотеки, теперь использовался им почти ежедневно.
Алекс только что закончил разбирать приготовленные с вечера растения, рассортировал и разложил их между толстыми листами альбома на просушку, чтобы через неделю отобрать лучшие и добавить их в свою коллекцию. Вчера ему достались цветущие гибискус, шалфей и дикий тимьян, за ночь наполнившие комнату сладковато-пряным цветочным ароматом. Закончив возиться с новыми поступлениями в будущий гербарий, Смолев остался доволен собой и был не прочь слегка подразнить свою помощницу.
– А что с ней не так? – усмехнувшись, добавил он, иронично щурясь на рассерженно пыхтящую Софью. – С этой твоей подругой? Почему она не способна никого убить? Она какая-то дефективная?
За окном ярко светило солнце, в марине недовольно покрикивали чайки, требуя у рыбаков ежедневную дань из мелких рыбешек, доносились голоса отдыхающих и детский смех. Атмосфера же в рабочем кабинете владельца виллы «Афродита» была мрачнее некуда и с каждой минутой накалялась все больше: вместо доклада о состоянии дел на вилле Ковалевская уже несколько минут кипела негодованием, проклиная на чем свет стоит полицию соседнего Пароса, арестовавшую ее подругу по обвинению в убийстве.
Ироничного тона своего шефа она не поддержала, мотнула головой и раздраженно буркнула:
– Вот не способна и все! Ну что еще за шутки, дядя Саша! Мне же помощь твоя нужна, а ты!.. – негодующе воскликнула управляющая, резко тряхнув рыжими волосами. Видимо, она принимала все случившееся со своей подругой очень близко к сердцу.
Алекс вздохнул. Шутки, похоже, и в самом деле были неуместны.
– Прости, прости! Ты удивишься, Рыжая, – уже серьезнее сказал он, – но мы никогда не знаем заранее, кто и на что способен! Я бы на твоем месте не был так уверен по поводу подруги. А насчет «может – не может»… По опыту скажу: очень многие люди способны задумать и осуществить убийство. К сожалению.
– Это не тот случай, – упрямо гнула свою линию Софья. – Я уверена на тысячу процентов, что Женька невиновна. А эти идиоты на Паросе ее даже слушать не стали и сразу же арестовали! Да еще за «умышленное убийство»! Это просто ни в какие ворота не лезет!
– Легче, легче! Успокойся и аргументируй, – примирительно предложил Смолев, любуясь аккуратно разложенными растениями с багрово-красными, нежно-розовыми и ярко-филолетовыми соцветиями. – Умышленное убийство – это, знаешь ли, тяжкое преступление. И просто так полиция такими обвинениями не разбрасывается, – значит, были основания.
– Только не Женька! – снова возмущенно тряхнула копной рыжих волос Ковалевская. – Дядя Саша! Да послушай же! Я ее с детского садика знаю: не могла она! Чтобы задумать убийство – надо уметь задумываться! «Умышленное» – ведь от слова «умысел», предполагает мыслительный процесс, ведь так?
– Допустим, – осторожно согласился Алекс, отрываясь от будущего гербария. – И к чему ты клонишь?
– Дядя Саша, я не «клоню», я прямым текстом тебе говорю, что у Женьки в голове ничего не задерживается дольше, чем на полчаса! Моя подруга детства и «мыслительный процесс» – две вещи несовместные. Она мотылек, понимаешь? И совершенно безвредный! Красивый такой мотылек, бабочка! Капустница! Или какие они там еще бывают… Сначала самая красивая девочка в садике, потом в школе, потом в институте, где Женька толком не училась, а на сцену в КВН выходила в роли бестолковой блондинки, в которой была очень убедительна: в жюри вечно рыдали от смеха. Так вот по жизни и порхает, никому не причиняя вреда.
– Погоди, Рыжая, ну не настолько же она… – начал было Смолев, но Ковалевская его перебила.
– Настолько, настолько! – махнула она рукой. – Поверь мне, я знаю, о чем говорю. Она совершенно безобидна и столь же бестолкова!