Любовь к таинственности, или Плохая память. Лариса Соболева

      Отца и дядю Федора проводили. Мачеха то слонялась по двору, то в гамаке валялась, а то вдруг пригласила Лидочку и Ваню прогуляться к морю и предложила позвать Сашу, он почему-то не вышел к завтраку. Пасынок и падчерица отказались от ее приглашения, причем грубо. Ирина этого вроде бы и не заметила, только обронила:

      – Тогда навещу Александра, может, он болен. – И поплыла в дом.

      Лидочка подхватилась и бегом к окну. Села под ним, прислушалась.

      – Не понимаю, почему? – панически прозвучал голос мачехи.

      – Надоело сидеть в подполье, поеду и – будь что будет.

      – Прошу тебя, не уезжай…

      – Ирина! – сказал он строго. – Мы зашли слишком далеко, у тебя своя жизнь, у меня своя. Пора поставить точку.

      Лидочка замерла, пытаясь угадать, что происходило в комнате.

      – Ты охладел ко мне? – дрогнул голос Ирины. – Или ревнуешь к мужу? Вот ведь глупо. Нам же было хорошо вместе…

      – Закончим этот разговор. Я так решил. Уходи.

      Лидочка отползла от окна, побежала в дом и увидела: мачеха, опустив плечи, побрела в свою комнату. Ах, как сладко заныла внутри месть. Но то, что Саша собрался уехать, испугало. Лидочка рванула к нему, постучала.

      Чемодан стоял на кровати, Саша насупился.

      – Уезжаешь? – спросила она, глядя ему прямо в глаза. – Из-за меня?

      – Нам не следовало этого делать, – выдавил он, отвернулся к окну. – Тебя не виню. Я неправильно себя повел.

      Лидочка подлетела к нему, прижалась щекой к спине, обняла и сбивчивым шепотом, задыхаясь от счастья, потому что она, а не Ирина сумеет задержать его, проговорила:

      – Ты жалеешь? Нет, нет, неправда! И я не жалею. Я сама хотела. Останься. Или хочешь… хочешь, уеду с тобой? Буду твоей рабой, служанкой, хочешь?

      – Глупая ты, Лидочка.

      – Останься… Останься…

      Она сделала пару шагов и очутилась с ним лицом к лицу. За ночь Лидочка неплохо усвоила практические уроки, ее поцелуи уже не были детскими и неумелыми. А Саша… Чем-то она зацепила его, может быть, непосредственной простотой, неумением играть роль и скрывать чувства. Или девственная свежесть Лидочки вместе с чистыми глазами ангела околдовали его, но минуту спустя он крепко обнимал ее и целовал в губы.

      – Обещай, – лепетала Лидочка, – что ты никогда, никогда не будешь с Ириной.

      – Обещаю…