Хроники Драгомира. Книга 4. По ту сторону бездны. Татьяна Лакизюк
его тягой к знаниям не было никаких проблем.
Чтобы немного разобраться, Луна и попросила помощи у отца. Вчера после библиотеки у нее еще долго не получалось уснуть, поэтому сейчас она никак не могла стряхнуть с себя сон, хотя за окном творилось настоящее светопреставление.
Едва солнце появилось из-за горизонта, кто-то решил запустить фейерверк в предрассветное сероватое небо, которое тоже словно застали врасплох. Оно едва сняло темный ночной наряд и еще не успело надеть яркий рассветный и поэтому было вынуждено предстать перед людьми в таком неприглядном виде. Из-за этого небо хмуро смотрело на яркие всполохи и искры, вспыхивающие то тут, то там. Вскоре к фейерверкам добавилась громкая музыка, и разбуженные люди, потирая глаза, потянулись на улицы.
Из кучи белья на полу Луна вытащила полусонного Фиччика, натянула первую попавшуюся одежду, поплескала в лицо холодной водой и тоже побежала на улицу, на ходу приглаживая волосы. Фиччик же не стал ни умываться, ни причесываться по одной простой причине. Он продолжал самым что ни на есть наглым образом спать. Причем делал это, сидя на плече Луны и наполовину открыв глаза. Виртуоз, что тут скажешь. Но когда Луна вышла на улицу, хранителю пришлось проснуться, так как музыка буквально ударила в уши.
– Кому понадобилось в такую рань устраивать танцы-пляски? – проворчал он.
– И у меня тот же вопрос, – ответила девушка.
– У нас какой-то праздник, а я не знаю? – удивился хранитель.
Фиччик был настоящим экспертом по памятным датам Драгомира и знал наперед, когда и какой праздник должен быть. Почему? Да все просто! Любой праздник сопровождался банкетом, а какой же банкет без Фиччика?!
– Я тоже ничего не слышала, – Луна спускалась по исчезающим ступенькам, торопясь на площадь, куда стекался разбуженный народ. – Смотри, – показала она Фиччику на запад, – в Смарагдиусе то же самое. Видишь, над их площадью яркие вспышки.
– Точно! И в Гарнетусе, – воскликнул хранитель, кинув взгляд в противоположную сторону.
Посмотрев на север и юг, Луна убедилась, что над всеми петрамиумами гремят фейерверки.
– Что бы ни случилось, сейчас мы все узнаем, – решила девушка, увидев высокую фигуру отца, который стоял в центре толпы и, приложив руку козырьком ко лбу, смотрел на небо.
Хотя, судя по его помятому виду и растерянному взгляду, он, как и другие драгомирцы, был поднят с постели без предупреждения.
Луна вклинилась в толпу, слушая обрывки разговоров.
– Что это такое?
– Нет! Тут главное не что, а кто запускает фейерверки!
– Да, совершенно непонятно, откуда они летят.
– Говорят, воины все обыскали и никого не нашли, – волновались драгомирцы.
Люди на площади были одеты весьма живописно. Кто-то так и остался в пижаме и тапочках, накинув сверху халат, кто-то натянул первую попавшуюся под руку одежду Луна невольно улыбнулась, взглянув на пожилую пару: он в ее кофте с игривыми оборочками, она – в его медицинском кителе. Сама Луна хоть и торопилась, но все же не потеряла головы и собралась как положено, надела темные брюки и даже подходящую к ним по цвету рубашку. Но, посмотрев вниз, девушка чуть не застонала. На ногах так и остались веселенькие белые носки с красными сердечками и пушистые тапочки, в которые она по привычке сунула ноги перед тем, как забежать в ванную. Смутившись, Луна пробралась к отцу и, дернув его за рукав, спросила:
– Пап, что случилось?
– Да вот сами думаем… Одно могу сказать точно. Это Эссантия устроила праздник. Больше некому, потому что фейерверки появляются из ниоткуда и источник музыки мы не нашли.
– Эссантия?
– Ну да. Вот только по какому поводу? Мы тут с викариумами все даты перебрали и ничего не вспомнили. Фиччик, а ты случайно не знаешь?
Хранитель растерянно развел лапками.
– Уж если Фиччик говорит, что праздника нет, то, значит, его точно нет. Он еще ни разу не ошибался. Остается ждать. Эссантия обязательно даст понять, по какому поводу весь этот шум.
Луна с отцом смотрели на небо, которое окончательно проснулось и, смущаясь от такого количества пристальных взглядов, судорожно натягивало на себя рассветный наряд, пестрящий теплыми желтыми и розоватыми оттенками. Вверху продолжали расцветать пышные «пионы», меняющие цвет от красного до нежно-розового, следом загорались «хризантемы» с длинными дрожащими трубочками-лепестками. Вот полетела «комета», оставившая за собой разноцветный шлейф, а за ней – сотни маленьких вспышек, похожих на жемчужины. Как только они погасли, наступила тишина. В небе появился водоворот, состоящий из золотых и серебряных искр. Некоторое время он кружился в такт музыке, а затем обрушился на людей дождем переливающейся пыльцы. Не успели драгомирцы прийти в себя, как водоворот рассеялся и в небе, которое уже приоделось и спокойно наслаждалось людским вниманием, зажглись огромные буквы.
– П-о-з-д-р-а-в-л-я-ю с н-а-ч-а-л-о-м в-е-л-и-к-и-х п-о-е-д-и-н-к-о-в, – прочитала Луна.
В центре неба загорелся восклицательный