Полёт над цюрихским озером. Екатерина Перфилова
Это вошло в привычку. Люблю коньяк. Когда я пью, я мало ем. Честно говоря, есть в последнее время не хочется. Нет, анорексии я не боюсь. Я боюсь другого. Выйти за эту дверь и начать новую жизнь. Оглушённую прежними потрясениями… Я не очень верю, что курсы психотерапии мне помогут. Но у меня много времени, есть деньги, и это было желание того, кто мне их дал – чтобы я жила дальше. Нормальной счастливой жизнью. Счастье с неотступным чувством вины и недосказанностью перед ними всеми. Я в него не верю, извините. Кажется, я много говорю, хотя вы просто попросили меня ответить на ваши несложные вопросы – «Что вас беспокоит?» и «Расскажите о себе».
– Всё правильно, Жюли. Вы здесь, чтобы говорить. Необязательно ваши мысли должны быть последовательны. Пусть слова выходят, независимо от вашего желания. Позвольте себе быть свободной, – доктор Фур мягко улыбнулся своей новой пациентке, не сводя с неё глаз, внимательно разглядывая лицо и движения. Эта девушка просила назначить ей приём на ближайшую дату. Точнее, просили это сделать за неё. И в данном случае отказать было невозможно, окно нашлось, задвинув плотный график доктора.
– Я была свободной. Насколько вам известно, закончилось это не очень хорошо. Но я не хотела того, что случилось со всеми нами. Я… Вы понимаете, я просто следовала своим чувствам. Только-только научилась понимать себя и свои желания, определять, чего хочу. Пугалась и не хотела принимать. А потом не могла разорвать этот круг отношений, мы как будто были нужны друг другу, став одним целым, противоречивым, но необходимым. Но главное, я действовала искренне. Хотя, может, в этом всё и кроется. И я, правда, больная. Не такая, как все. Я никогда не могла себя сопоставить с другими людьми. Помню, маленькой я любила бывать одной. Это было вынужденное одиночество, но я научилась с ним справляться. Это стало моим преимуществом. Знаете, мне никогда не было скучно. Я всегда могла себя занять. Ещё я очень тяготела к удовольствию в любом его проявлении, – Жюли замолчала и сняла с себя болезненную улыбку, – извините, я снова много говорю. Может быть, говорить совсем не надо. Просто вы сказали «будь свободной». Я стала хорошо слушать команды. В последнее время много таблеток пропила, эмоции и чувства притупились.
– А что вы чувствуете сейчас?
– Ноябрь. На улице вроде сентябрьское солнце, но на душе холодно, тоскливо. Я смотрю на мир, и только маленький процент моего полушария воспринимает сигналы жизни. Грустная картина вырисовывается. Как же я не люблю жаловаться. Всегда ругала таких людей и не понимала, зачем они это делают. Казалось бы, что здесь такого, всего лишь странные несчастные отношения – с кем не бывает. Ну, да, с элементами психоза. Но тоже ведь не новость, да? – Жюли бормотала перед собой, казалось, не обращая на доктора никакого внимания. Всем своим видом представляя безысходность и опустошённость. Слепо стараясь нащупать, куда сделать следующий шаг.
– А сами вы чего хотите добиться с помощью нашей терапии? Или без неё. Просто скажите, Жюли, что вы хотите делать дальше и где себя видите?
– Наверное, надо найти новую работу. Поменять сферу деятельности, чтобы полностью переключиться. Может быть, няней для начала. Как вы думаете, меня возьмут няней? Детям не будет опасно со мной? Да что же это я… Что со мной сделали? Какие лекарства мне вкалывали, что я у вас это спрашиваю, как будто действительно по заслугам попала к вам на приём. Я здорова. Просто стресс и лёгкая рука доброжелателя. Мне нужно время. С вашей помощью, я надеюсь, смогу справиться быстрее.
– Конечно, Жюли. Наша цель – разобраться с событиями в вашей жизни за последний год. Мне говорили, что вы во всём вините себя, и это мешает вам жить.
– Так и есть. Я виновата во всём, что случилось. Дала волю чувствам, стала собой. Мне так кажется. Узнала новую себя, испугалась, закрылась и получила удар в лицо. Вполне заслуженно. Я это тоже осознаю и не в праве кого-то ещё ругать.
– Сейчас вы жалеете о том, что произошло?
– Жалею ли я? Нет, не думаю. Я столько поняла и испытала огромное количество переживаний, эйфорию. Насколько плохо мне было, ровно настолько же и хорошо. Понимаете… Просто теперь я не знаю, что с этим багажом делать. Такое больше не повторится. Передайте ей, пусть не боится, я не буду никого искать.
– Это в первую очередь важно для вас. Постараться извлечь лучшее из того, что было и абстрагироваться, не нести на себе груз переживаний. Вам всего двадцать пять лет – вы испытали что-то сильное, и теперь вам кажется, жизнь ярче и насыщенней уже не станет. Однако уверены вы в этом быть не можете. Жизнь трансформируется во что-то иное, будут другие поводы для радости. А сейчас я бы хотел вас попросить рассказать эту историю с самого начала. Знаю, больно, неприятно, но нам надо через это пройти ещё раз.
– Это не больно. Это… это странно, необычно. Я смотрю на всё произошедшее глазами другого человека. И не могу поверить, что речь про меня. Я – главная героиня. Знаете, раньше, когда смотрела фильмы – всегда восхищалась бездумными поступками женщин, смело идущих навстречу своим желаний. Они знали, чего хотят – получить от этой жизни всё, что им положено и даже больше. Я решила попробовать. Спонтанно, ненамеренно.