Завтра – это когда?. Татьяна Апсит
к кому захотят.
– Понимаете, оскорбления начинаются с самого утра, это просто невыносимо.
– Смотрите что получается: по сути, ваша жизнь много лет определяется истерикой вздорной психопатки – ее словами.
– Она говорит мне всякие гадости и ходит после этого с таким победоносным видом.
– А как же, она получает свои дозы, так сказать, питания. Это для нее как утренняя чашка кофе – настроение поднимает.
От справедливости его замечаний я совсем упала духом:
– Просто не знаю, как жить дальше.
Доктор повертел в пальцах остро отточенный карандаш:
– Существует три варианта выхода из любой ситуации: отстраниться от ситуации, изменить ее или принять. Что вы предпочтете?
Я задумалась на минуту.
– Скорее, первое.
– Чаще всего бывает достаточно занять правильное положение, и всё само начнет приходить в норму.
– В каком смысле «принять правильное положение»?
– Корректное положение в отношении других людей – это видеть их без примеси себя. Не нужно приписывать им свои эмоции, свои взгляды на что-то, свои мысли. Нужно понять, что они другие, просто с другой планеты, и все их реакции тоже другие.
– Но как такое вообще возможно?
– Видите ли, всякая личность формируется некоторыми исходниками, – это гены, способности, привычки, навыки, пережитые обиды, и так далее. Думаю, ваша тетя не могла быть иной: те исходники, из которых составилась ее личность, сложились в ее характере единственно возможным образом.
– А мне-то что делать с этими ее исходниками?
– Надо поглядеть не на тетю, а на себя. Если вы хотите себя защитить, надо подумать, как это сделать с наименьшими потерями. Когда ваша тетя успокаивается? Вот она высказалась с утра – и что?
– Утихает на время после того, как ставит меня на место. Или когда доводит до слез.
– Вот отсюда и будем танцевать. Вы должны лишить ее этого состояния послеобеденного удовольствия.
– Но как?
– Не реагируйте на ее провокации, вынесите ее за скобки. Представьте, что вы – большая подушка: она бьет, а вам не больно. Поняв, что ей десерта больше не получить, она со временем угомонится. Правда, это потребует от вас терпения.
Конечно, поначалу у меня получалось плохо, я оправдывалась, пыталась защищаться, что только добавляло масла в огонь, но в конце концов все же научилась гасить ее выпады. Внешне, конечно, на самом деле они меня все равно ранили. Дважды я делала попытку сбежать: тетка давно была в состоянии сама себя обслуживать, даже ходила вполне нормально. Первый раз я уехала домой после защиты диссертации, но через неделю последовал душераздирающий звонок из Москвы, и родители выпнули меня обратно. Вторая попытка состоялась через четыре года, но схема возвращения была той же, и я ясно поняла, что на сочувствие близких рассчитывать не приходится (издали я лелеяла надежду, что они меня поймут и как-нибудь спасут), и сдалась. Ноша была мне не по силам, но дома до этого абсолютно никому не было дела: я почувствовала