Кудис. Элеонора Бостан

      Глава 1

      Знаете, ночи в больнице такие длинные, что кажется, будто ты попал в чистилище, и время остановилось. Чернота за окном, чернота в душе… беспросветно. Ты куришь и ждешь, когда взойдет солнце, или когда придет сон, или когда медсестра, судорожно постучав в дверь ординаторской, сообщит, что кому-то плохо. Я не вел специальную статистику, но за 10 лет работы в муниципальной городской больнице мегаполиса убедился: ночь – время смерти, как будто в отсутствие солнца тьма пытается пожрать беспомощных и больных, и те, у кого не достает сил отстоять свое право увидеть рассвет, погибают. Я видел много смертей, и подавляющее большинство случалось именно ночью.

      Смерть приходит бес стука, это я тоже усвоил, работая в районной больнице Александрита, а это крупный район огромного мегаполиса. Это в красивых голливудских фильмах врачам выдают пейджеры, которые начинают тревожно пищать, у нас же до появления смартфонов не было вообще ничего – проводной телефон или не работал, или его никто не брал, а в эпоху мобильников тарифы были слишком дорогими, чтобы звонить ради какого-то очередного пациента, так что медсестры просто бегали по этажам и кабинетам, вылавливая врача, а потом еще выслушивая от него порцию ругательств – не у всех медиков проблемы со сном. Я тоже частенько бурчал, что, мол, всем им вечно плохо, поэтому они пытаются отравить жизнь и другим, дергают врача по пустякам… но это когда я шел неспешным шагом после осторожного стука в дверь, тогда я точно знал, что сейчас дам таблетку, назначу укол и отправлюсь в свою обшарпанную обитель дожидаться рассвета. Если стук был неровным и быстрым, мой шаг ускорялся, кому-то действительно требовалась срочная помощь. А вот когда стука не было… дверь просто распахивалась, и взволнованный голос быстро и отрывисто сообщал ситуацию. И я бежал, наперегонки со смертью, и, надо сказать, выигрывал больше таких гонок, чем проигрывал… но я очень хорошо запомнил, что смерть не стучит и не спрашивает разрешения войти.

      Я бился на стороне человека, моего пациента, за жизнь которого я нес ответственность, пока он или она находился в этих жутких стенах, и я бился честно и изо всех сил. Это всегда было в моем характере, я всегда был больше драчуном и задирой, чем исследователем или наставником. Мои коллеги обычно посмеивались, коротая бесконечные ночи в одной ординаторской: некоторые врачи – менторы, объясняющие с высоты своих познаний, как человеку победить болезнь; некоторые – няньки, опекающие и контролирующие пациента, пока он не пойдет на поправку; кто-то мнит себя господином, свысока дарующим здоровье… А я всегда был воином, драчуном, закатывающим рукава и вступающим в бескомпромиссную драку с болезнью.

      Я и в медицину-то попал исключительно потому, что в мединституте была военная кафедра, а мама всегда говорила, что в армии меня убьют на первой же неделе. В итоге я сохранил жизнь и получил еще и диплом, в котором напротив многих предметом стояла отметка «отлично». Отработав положенные 3 года в небольшом селе в средней полосе, я решил, что огни большого города мне милее крупных звезд, отлично видимых из-за отсутствия фонарей, так я оказался в больнице номер 3 жилого района Александрит. Молодого терапевта гоняли в хвост и в гриву, но я влюбился в город и в свою новую жизнь, даже обшарпанная больница казалась мне дворцом Медицины после убогой амбулатории в селе.

      Пережив лихие 90-е как жестокую болезнь, грязный и обветшалый город стал понемногу набирать, а концу нулевых даже приобрел некоторый лоск. Стали открываться частные больницы и медицинские центры, меня неоднократно звали в такие заведения, мой характер драчуна, как ни странно, сослужил мне хорошую службу – меня считали сильным специалистом, не оставляющим болезни ни шанса. Но я любил эти стены, этот огромный мир из 8-ми этажей, здесь была своя жизнь, здесь люди рождались и умирали, обретали надежду и теряли всё. И всё это на моих глазах, а иногда еще при моем непосредственном участии. Я была драчуном, задирой, да, им и остался, но еще я был врачом, человеком, давшим клятву, а все эти новенькие частные центры были больше бизнес-центрами, чем центрами медицинской помощи… А если бы у меня был дар коммерсанта или желание продавать, я бы пошел в другой ВУЗ с военной