Виват, Петербург! Выпуск 8. Наталья Смирнова

      А прабабушка очень любила сирени —

      Сад уютный, ограды чугунную вязь…

      Муж носил ей охапки и клал на колени,

      А она улыбалась, от счастья светясь.

      В мае дом – настежь окна, разбуженный, чистый,

      Пол с рассветом любовно натёрт добела.

      И гуляет по горнице ветер душистый,

      Занавески вздымая, как птичьи крыла.

      Не осталось потомкам ни дома, ни сада,

      Лишь на фото в альбоме заветный тот сад,

      Где прабабушка Маша погибла в блокаду.

      Прадед в страшный тот год защищал Сталинград.

      В сорок пятом вернувшись, застал только остов,

      В неизвестной могиле родная жена.

      Стал с тех пор, словно необитаемый остров,

      И геройства, и горя отведав сполна.

      И лишь в мае сиреней лиловое пламя

      Оживало и нимбом сияло над ним,

      Словно тонкая ниточка между мирами,

      Словно память о тех, кто, как прежде, любим.

      Он вздыхал, усмехаясь, застенчиво-мудрый,

      И шептал: «Как же долго здесь не были мы…

      Обнимать бы сиреней душистые кудри

      И не помнить вовек сталинградской зимы.

      И не помнить вовек ленинградской зимы»…

      В пушистом снегу очарованный дом —

      Так ласков февраль на земле.

      Касается ирис лазурным крылом

      Прохладной воды в хрустале.

      Рябины осталась последняя гроздь —

      Не страшно, так близко весна.

      Ночами поёт мне застенчивый дрозд,

      На ветку присев у окна.

      А с улицы льётся медовый янтарь

      На тропки прерывистых строк.

      Снежинок влечёт одинокий фонарь,

      Как бабочек – дивный цветок.

      И смотрит фонарщик на старом мосту

      В плену у заснеженных грёз,

      Как нежно целует рассвет бересту

      Проснувшихся тонких берёз.

      Средь темноты, неправды и разбоя,

      Когда ни лат, ни дружеской руки,

      Тот не умрёт, кто может быть собою,

      Всем временам суровым вопреки.

      Не сгинет тот, кто в путь идёт без маски

      И, веря в жизнь, всему живому рад,

      Растит цветы и дарит миру сказки,

      Хотя внутри порой бушует ад.

      Ты спросишь вновь: нужны ль сейчас поэты?

      Но, хороши они или плохи,

      Во тьме – бесценна даже капля света,

      В войну – нежней рождаются стихи.

      Пусть волшебство упрямый ум разрушит,

      Пусть лучший мир пока на грани сна,

      Не запереть в темницу боли душу —

      Душа закону высшему верна.