961 час в Бейруте (и 321 блюдо, которое их сопровождало). Рёко Секигути
же случайно я попробовала в Бейруте 321 блюдо, что и отражено в названии книги (к тому же есть марка пива «961», но это уже не так интересно).
И наконец, это моя первая «кулинарная книга». Вернее, то, какой она должна быть в моем представлении. Другие авторы уже не раз пытались привнести кулинарное искусство в мир большой литературы. Мне же захотелось написать поваренную книгу так же, как я писала бы роман. Надеюсь, у меня получилось: попробуйте пролистать эту книгу так же, как листаете книгу рецептов.
Такое предисловие было в первом варианте рукописи, который я отправила издателю весной 2020 года. Между моей поездкой в Бейрут и завершением работы над книгой в Ливане грянула революция. Это было в октябре 2019-го. В ноябре я вернулась туда еще на несколько дней. Закончить книгу осенью, как я предполагала вначале, было невозможно: мне потребовалось еще несколько месяцев, чтобы дописать последние абзацы.
Получив рукопись, мой издатель Фредерик Буайе сказал, что книга выйдет в апреле 2021 года. Летом я принялась неспешно править рукопись, но 4 августа в бейрутском порту прогремел взрыв.
Порой книгу сотрясает реальность. На этих страницах я не раз повторяю, что в Бейрут меня пригласил Шариф Маждалани, председатель Дома писателей в Бейруте – ему понравилась моя хроника Это не случайно, написанная по следам тройного бедствия, разразившегося в Японии 11 марта 2011 года: землетрясения, цунами и аварии на атомной станции. В той книге я часто возвращаюсь в канун катастрофы, ведь о беде узнаёшь, лишь когда она уже случилась, и всегда хочется вернуться назад, отмотать время. Пока я была в Бейруте, ничто еще не предвещало грядущей катастрофы.
Получается, что в моей нынешней книге показан канун двух трагедий – революции и взрыва в порту. И это не случайно. В октябре 2019 года все думали, что революция «уже» позади. Тогда никто и представить себе не мог, что оказался сразу между двумя событиями: одно «уже» произошло, а другое «еще» надвигалось. И сейчас, когда обе катастрофы «уже» свершились, я лишь надеюсь, что нас не настигнет очередное бедствие.
В Это не случайно я говорю, что было бы лучше, если бы некоторые книги вообще не приходилось писать. Когда я приступала к нынешней работе, у меня вовсе не было такого ощущения. Моя встреча с Бейрутом походила на любовный роман, и мысленно я представляла, как однажды вернусь туда, сниму на пару месяцев квартиру. Меня даже хвалили за то, что я не пишу о войнах и бедах, которые обрушивались на Бейрут раньше: никто и представить себе не мог, сколько трагедий нас ждет впереди.
После 4 августа я уже не понимала, что делать с этой рукописью. Когда произошла революция, я почувствовала, что надо добавить какие-то замечания по поводу тех событий, ведь увиденное мной во время поездки как-то с ними связано. Но на сей раз я не могла рассказать о произошедшем. Будто нож пронзил живое тело – память города, его надежды, неуемную энергию людей, населявших Бейрут… Я увидела, что они, всегда так горячо любившие родной край, любившие жизнь, любившие любить, вдруг оказались в растерянности. Картина взрыва навсегда отпечаталась в их памяти.
А еще я поняла, что моя книга стала вдвойне пророческой. До 4 августа я уже писала о разбитых стеклах, о голоде, какого жители Бейрута доселе не знали. Словно это было предсказание.
Пророчество. Я не знала, какой смысл и какое место займет это двойное предвестие в разгар новой беды.
Затем, когда все мы с нетерпением ждали новостей от ливанских друзей, Надин Шенад, член Дома писателей, с которой я познакомилась в Бейруте, сказала мне: «Как хорошо, что ты видела прежний Бейрут и таким он останется в книге».
Именно так все и думают, когда приходит беда: «Хорошо, что мы помним то, что было до катастрофы». Или даже: «Хорошо, что NN умер раньше и не видел этого ужаса».
«Как хорошо, что ты видела прежний Бейрут и таким он останется в книге», – сказала она.
Почему-то именно в этот момент я как никогда раньше ясно осознала: моя книга будет «кулинарной».
Что такое кулинарная книга? Это не просто учебник по приготовлению блюд. В ней одновременно проявляются все основные вкусы времени и сугубо личная или семейная память, если человек захочет приготовить блюдо по какому-то из рецептов.
Это архив, хранящий все пять чувств эпохи.
Вот почему порой кулинарная книга становится настоящим литературным произведением для тех, кто умеет ее читать.
Как предрекла Надин, эта книга получилась кулинарной. Я сохранила в нетронутом виде все основные вкусы города. Здесь он только оправляется после революции, и тон повествования скорее радостный, ведь мы по-прежнему в том Бейруте, который знали и любили, до взрыва в порту.
Надеюсь, моя книга станет не только слепком 2018 года, но и сохранит, как банка хороших консервов, все городские блюда; краски, запахи, голоса, вкусы и движения рук людей, готовящих еду. Крайне важно, чтобы этот образ оставался живым и цельным. Надеюсь, я смогу подарить вам несколько рецептов, которые воскресят картину Бейрута, залитого светом; и, может быть, однажды с помощью дошедших до нас рецептов мы по-настоящему