Диагноз: не женат. Опасные тайны. Александра Шервинская
дставляться, наверное, не буду – вряд ли во всей Империи найдётся человек, который меня не знает. К нелюдям это, впрочем, тоже относится. Но если вы вдруг забыли, как моё императорское величество выглядит, – достаньте золотой и посмотрите. В последней партии я особенно удался: такой орлиный профиль, любо-дорого посмотреть. У вас нет золотого? А что вы тогда вообще здесь делаете? Вперёд, работать, а не подсматривать за Императором. Это только мне можно. Мне вообще всё можно, и иногда это утомляет.
Задумавшись о тяготах императорской жизни, я вышел на балкон, прихватив чашечку с великолепным кофе. Эта капля кардамона – чудо что за идея! Полной грудью вдохнув свежий воздух, я на несколько секунд прикрыл глаза, просто наслаждаясь столь редким, особенно в последнее время, состоянием покоя. Ветер нёс из долины аромат цветущих яблоневых садов, а навстречу ему из предгорий душистой лентой струился запах тающего весеннего снега, прихватывая по пути терпкую нотку ярких первых амортелий, за букетик которых некоторые горожане готовы выложить кругленькую сумму. Ещё бы – их выращивают горные орки, существа в принципе не то чтобы злобные, просто на вид не очень приятные. И амортелии они выращивают и продают ровно на ту сумму, которая необходима им для скромного существования, то есть – очень мало. А желающих порадовать очаровательных дам – очень много! Поэтому маленький букетик этих цветов стоит в сезон как неплохой жеребец, а в остальное время – как не очень скромное колье. Но когда настоящего мужчину, который хочет произвести впечатление, останавливали такие мелочи!
Впрочем, всё это лирика, а проза жизни состоит в том, что начинается очередной день, третий день моей «новой» жизни, и именно сегодня я с прискорбием должен объявить о том, что закончился длительный период траура по так не вовремя почившему папеньке, и я как наследник заявляю о своем возвращении к нормальной светской жизни. И, как следствие, через две недели даю первый в целой череде торжеств бал. А также сегодня будет объявлено, что в течение ближайшего года я обязательно выберу себе супругу, то есть будущую императрицу, чтобы непременно обеспечить трон наследником, а лучше – парочкой. Эх… Ну и заодно постараюсь присмотреть супруга дражайшей сестрице, дабы она тоже не расслаблялась. Элиза, правда, пока не в курсе того, что её беззаботной жизни приходит конец, но я – человек эгоистичный и страдать в одиночестве не намерен. Если мне придётся жениться, то и она пускай замуж выходит.
Мои неторопливые и достаточно пессимистичные философские размышления были безжалостно прерваны появлением на моём балконе Фердинанда Арьего, графа Гринвельского, или для своих – Дина. Только не спрашивайте меня, кто такой Дин, иначе я уж точно заподозрю в вас шпиона, так как в нашей Империи его знают ничуть не хуже меня. Всё-таки мой Первый советник – не самый незаметный человек в государстве. И только ему позволено вот так, без предупреждения, появляться возле меня.
– Ну что? Нашёл? – я спрашивал больше для порядка, так как по уставшему и расстроенному лицу Дина сразу понял, что и в этот раз поиски оказались безрезультатными.
– Нет, и даже следов никаких. Третий день обшариваем всю империю. Никто ничего не слышал, не видел, не знает. А здесь как? Без изменений?
Я мрачно покачал головой, подтверждая его худшие подозрения.
– Не знаю, ещё не выходил, но почти уверен, что лучше не стало. Но, Дин, еще несколько месяцев этого романтического дурдома – и я лично перебью всех ведьм в Империи и близлежащих государствах: старых, молодых, красоток, страшилищ – всех, лишь бы не пропустить её. Демоны! Ну почему я тогда не промолчал? Кто меня тянул за язык?
Дин от ответа деликатно воздержался, потому что сказать было нечего: во всём случившемся виноват исключительно я сам! Вы ещё не в курсе? Ну, разумеется, раз вы ещё живы и не в ссылке: всех свидетелей того разговора я на следующее же утро или спровадил подальше, или… совсем подальше. Но это только тех, кто категорически не умел и не хотел держать язык за зубами, остальные мирно осваиваются в новом для себя обществе далеко от Империи, я бы даже сказал – очень далеко. Но зато не на кладбище и не в фамильном склепе! Это главное, мне кажется.
В тот вечер, три дня назад, мы собрались весёлой компанией за парой… ну хорошо, не парой, чуть побольше… бутылочек коллекционного эльфийского: мы с Дином, сестрица Элиза с парой фрейлин и ещё несколько молодых аристократов, из особ, так сказать, допущенных в ближний круг. Разговоры, как всегда, велись обо всём и ни о чём, и одна из элизиных придворных дам начала рассказывать содержание какого-то модного романа из тех, что так нравятся девочкам от пятнадцати до девяноста пяти. Конкретно этот роман, как сообщила нам таинственным шёпотом восторженная барышня, сочинила какая-то писательница, у которой в подружках числилась могущественная ведьма. А может, сама ведьма и написала в перерывах между засушиванием мышиных хвостов и выведением бородавок – история запутанная и покрытая тайной. Но дело не в этом, а в том, что по ходу рассказа, которому, затаив дыхание, внимала вся женская часть посиделок и даже часть мужской, я начал высмеивать эту романтическую чушь, утверждая, что ни одно из описываемых событий никогда не происходило, потому что такого бреда в жизни не бывает от слова совсем. Меня пытались