Прирученное Бедствие II. Купава Огинская
сполнитель. Думаю, именно для этого был заключен союз между общинами. Чтобы при любом развитии событий, миссия продолжалась, вне зависимости от того, что станет с кем-то из исполнителей. Пробуждение даже одного забытого бога способно уничтожить столицу и критически ослабить империю.
Я понимала о чем он говорит, мне и самой порой приходили такие мысли, но я игнорировала их, чтобы не чувствовать себя совсем уж беспомощной. Если бы я не игнорировала очевидное, уже давно опустила бы руки. Были у меня подозрения, что Йен и магистр руководствовались этими же мотивами, просматривая сводки новостей, или книги по истории и религиозные трактаты, в поисках информации о возможном расположении усыпальниц забытых богов.
Потому что ничего другого нам просто не оставалось.
Нужно было делать хоть что-то…
– Но ты действительно считаешь хорошей идеей показаться Борку на глаза?
Мне было некомфортно в новом платье. Большая часть нарядов, как и обещалось, прибыла вечером, благодаря чему не пришлось сильно откладывать план Йена. Хотя я все еще не понимала, зачем нужно было меня приодевать. Если Борк был отправлен в столицу только ради того, чтобы уничтожить ее, едва ли разбирался в столичной моде, и отличил бы дорогой наряд от платья простолюдинки.
Йен хотел, чтобы мы изображали наивных аристократов. Вместо того чтобы наведаться к Борку домой, он собирался осмотреть мастерскую и встретиться с теми, кто там работал.
Я не одобряла такого безрассудства, хотя и понимала, почему Йен решил поступить именно так. Он переживал из-за того, что слишком рано покинул общину… вернее, ту ее часть, которая участвовала в деле по пробуждению богов. Из-за своей нетерпеливости он не знал всех деталей плана и подозревал, что мог упустить важную информацию. И беспокоился, что два оставшихся обладателя осколков могли работать сообща.
Мне хотелось, чтобы это оказалось правдой, ведь тогда мы сумеем быстро разобраться с проблемой.
– Избавиться от него мы всегда успеем. – заверил меня Йен.
– Не слишком ли ты в себе уверен? Даже меня согласился с собой взять. Не боишься, что я все испорчу?
Его развеселил мой вопрос.
– Ох, Шани, если бы у меня была хоть одна веская причина, я бы не задумываясь отказал тебе. Но я верю, что сыграть аристократку тебе вполне по силам. – он кивнул на стол передо мной. – Я заметил это еще на первом нашем совместном завтраке. Ты чувствуешь себя уверенно за столом, не путаешься в приборах, не стесняешься. Столовый этикет не вызывает у тебя никаких трудностей. И к прислуге ты привыкла быстро, умеешь себя с ней вести…
Он замолчал, будто посчитав, что уж сильно меня хвалит, и неодобрительно добавил:
– Порой бываешь излишне дружелюбна. Но это можно легко объяснить твоей добротой и мягким характером.
Я прикусила язык, чтобы не рассмеяться. Только дурак или слепец мог бы назвать меня доброй и мягкой. Мне не нравились люди, я была равнодушна к чужому горю и заботили меня только близкие люди. Наверное, многие назвали бы меня плохим человеком, но и это не имело для меня значения.
Я бы не раздумывая покинула империю, вместо того, чтобы ввязываться в это опасное приключение. Если бы не пекарня, мистрис с мужем и девочки.
– Раньше я никогда тебе этого не рассказывала, но пока были живы родители, мама нанимала для меня учителей. Она хотела, чтобы я обучилась всему, что должна знать благородная леди. Мы не были богаты, но мама все равно старалась дать мне хорошее образование. Говорила, что в будущем это обязательно пригодится. Когда ее не стало, я не смога продолжать обучение, – тогда нам едва хватало средств на жизнь, я просто не могла позволить себе дорогие уроки, – но благодаря маминым стараниям основы я усвоила. Что же касается столового этикета, его я изучила не так давно. Капитан Грэм приглашал Кела и меня каждый год на праздничный ужин. А, так как он барон, мне пришлось прочесть все книги по современному этикету, что нашлись в центральной библиотеке.
Я отлично знала теорию, а работа с людьми научила меня не теряться в сложных ситуациях.
– Капитан Грэм? – хмуро повторил Йен. – Тот навязчивый тип?
– Он очень предупредительный и добрый. И во многом помогал Келу.
Мне было неприятно слышать пренебрежение в голосе Йена, когда он говорил о капитане. Ведь только благодаря его поддержке и помощи брата не выгнали еще на первом году обучения.
– Сразу после академии Кела направили в другой отряд. И рады ему там не было. Кела часто задирали из-за того, что он сирота, и что у него нет средств на развлечения, которые были приняты среди рекрутов. – мне было неприятно об этом вспоминать. Но Йен должен был знать, как много Грэм сделал для моего брата. – А после того, как кто-то из его отряда увидел меня с Келом случайно на улице, гадости начали говорить и обо мне. Кел все чаще ввязывался в драки. Начал получать выговоры…
Стыдно было вспоминать, как узнав обо всем, что с ним творилось, вместо того, чтобы поддержать брата, я разозлилась и предложила сжечь казармы их отряда. Требовала показать мне их расположение. Познакомить