Княгиня Ольга. Ведьмины камни. Елизавета Дворецкая
в погостах оставались на две ночи – если требовалось устроить охоту для пополнения запасов или проехаться по окрестным мерянским ялам в поисках сена для лошадей. Обычно дружина делилась на три части: одни искали добычу, другие – сено, третьи оставались сторожить товар, чинить сани, упряжь, разное снаряжение, стирать рубахи. Одежду, исподнее, обмотки, промокшие чулки и обувь сушили у огня, что добавляло духоты, но некоторым, не имевшим достаточного запаса, приходилось утром надевать влажное. Простывшие в дороге могли немного отдохнуть и подлечиться – Хельга исправно всех снабжала целебными отварами, взяв с собой из Силверволла целый мешок сушеных трав, ягод шиповника, малины, брусники. Хедин обычно уезжал, а Хельга со служанкой всегда оставалась в погосте готовить еду. Из своих припасов варили кашу, а когда привозили и разделывали добычу – обычно лося или вепря, – то принимались жарить мясо, что получше, а из чего похуже варили похлебку с той же крупой и луком. Днем Хельга, бывало, мерзла, сидя в санях, хоть Хедин и закутывал ее в медвежью шкуру от ветра и снега. Но и ночью в погосте, накрытая той же шкурой, она не чувствовала себя уютно. Спать приходилось в одежде, укрываться кожухом – нетопленые весь год, погосты не прогревались за вечер и ночь, да и сквозняков хватало. Бани были не при каждом погосте, а лишь при некоторых, где устраивали дневку через пять-шесть переходов. Хельга держалась стойко, подкрепляя свой дух мыслью о королеве Сванхейд и Хольмгарде, ждущих ее впереди, но казалось, этот тяжкий путь никогда не кончится.
Но вот наконец река Песь привела их к озеру Видимирь и к самому Несветову городку. Изумление на лицах Несвета и его сына, когда они увидели среди мужчин румяную от мороза Хельгу, почти вознаградило ее за тяготы пути. Несвет ожидал, что примерно в это время здесь проедут, возвращаясь домой из Булгара, люди Сванхейд, но появление Хельги было для него полной неожиданностью.
– Хельга! Это ты? – Видимир выпучил глаза и заморгал.
– Что я вижу? – одновременно со своим сыном изумился Несвет. – Это Арнорова дочь?
– Нет, это не я! – воскликнула Хельга, стыдясь своего красного носа и грязных волос под двумя платками. – Это какая-то медведица! Я была Хельгой дочерью Арнора, когда выезжала из Силверволла, но за время пути медвежья шкура приросла ко мне и теперь я даже не умею говорить по-человечески, могу только рычать! И пока меня не сводят в баню, я не смогу превратиться обратно в человека!
– Слыхал я такие басни, как один мужик с медведицей того… любовь сотворил, – хмыкнул Видимир. – Она тогда в бабу и превратилась.
– Ему повезло, что нос не откусила, – бросил Хедин. – И правда, Несвет, вели скорее топить баню. Мы уже неделю не мылись и замерзли, как волки.
Позже, когда все отмылись и немного перевели дух, Несвет позвал старших в дружине – торговцев из Хольмгарда и Хедина с сестрой – к себе в избу, пока отроки ужинали в гостевом доме. Хельга, уже чистая и отогревшаяся,