Мой тюремный дневник. Евгений Скобликов
потому что иного выхода из-за президентского Указа в тот момент я не видел. Мы регистрируем открытое акционерное общество (ОАО) "Концерн ТоН-Инвест», а раз будем выпускать акции, нужен специалист по ценным бумагам. И оп-п-ппа! Как рояль в кустах, тут же нарисовался такой – Олег Жуков, который, как потом я узнал уже на следствии, был его другом. Вот и получилось, что у меня под боком образовалась сплочённая группировка Воложанина, члены которой потом дружно давали показания против меня, а его выгораживали. Но когда решался вопрос, кто должен был стать во главе новой фирмы, Игорька ожидало фиаско. Он-то рассчитывал, что за предложенный выход будет вознаграждён должностью генерального директора и, возможно, им бы и стал, но, согласно устава, им мог быть только тот, кто внёс наибольший вклад в уставной капитал ОАО. А это был я, т. к. он вообще ничего не перечислил, да и, как я понял потом, никакие свои деньги вообще не собирался вносить. Но имело ли это для меня какое-то значение, если я ему доверял? Нет. И уже став генеральным директором, я назначаю его своим заместителем, чтобы он, зная его хватку, вёл работу по переоформлению клиентов ТоН-Инвеста и ТИЦ в акционеры. К тому же, это вполне меня устраивало, потому что это была рутинная работа: вызвать клиента, объяснить, что с выходом Указа наши ЖС незаконны, уговорить его стать акционером, а не требовать свои деньги назад, что номер его очереди (мы её вывешивали на стенде) останется тот же, и т. д..
Но это было ошибкой. Какой бы не была важной задача, решение которой руководитель замыкает на себя, а я сосредоточился на главном направлении нашей деятельности: подборе на рынке квартир для клиентов и заключением договоров со строителями на долевое участие, всегда надо проверять, как решаются другие задачи и, особенно тщательно, все операции с деньгами. Когда началась работа по смене статуса вкладчиков на акционеров для наших клиентов, Воложанин, имея в подчинении своего бухгалтера (Иванову), давал ей указание оформлять особо крупные взносы клиентов как собственный взнос за приобретаемые акции. То есть, клиент, получая в кассе на руки приходный ордер, был уверен, что приобрёл очередные квадратные метры, а их реальным владельцем, как акционер, становился Воложанин. А потом он через ту же Иванову, которая, вероятнее всего была в доле, эти акции обналичивал и, не получая ничего кроме зарплаты, сумел купить себе две машины, дачу и 4-х комнатную квартиру. Не забыл и тёщу, подарив ей 3 квартиры.
Но как я мог заподозрить его в чём-то нехорошем, если мы стали дружить семьями? На Новый 1995 год он преподнёс нам билеты на корпоратив для городских предпринимателей, где выступала московская дива Лада Дэнс, а летом мы семьями отмечали покупку им дачи в престижном СТ «Родничок» в районе Сурского водохранилища. И если говорить о мошенничестве как преступлении, это, конечно, был высший пилотаж: Воложанин стал мне другом, втёрся в мою семью, т. е., злоупотребил моим доверием, да так ловко, что деньги выгребал из кассы он, а в тюрьму сел я! Ему, если воспользоваться фразой