Скупой рыцарь. Александр Пушкин

      Пробит насквозь, испорчен. Невозможно

      Его надеть. Достать мне надо новый.

      Какой удар! проклятый граф Делорж!

      И вы ему порядком отплатили:

      Как из стремян вы вышибли его,

      Он сутки замертво лежал – и вряд ли

      Оправился.

      А все ж он не в убытке;

      Его нагрудник цел венецианский,

      А грудь своя: гроша ему не стоит;

      Другой себе не станет покупать.

      Зачем с него не снял я шлема тут же!

      А снял бы я, когда б не было стыдно

      Мне дам и герцога. Проклятый граф!

      Он лучше бы мне голову пробил.

      И платье нужно мне. В последний раз

      Все рыцари сидели тут в атласе

      Да бархате; я в латах был один

      За герцогским столом. Отговорился

      Я тем, что на турнир попал случайно.

      А нынче что скажу? О бедность, бедность!

      Как унижает сердце нам она!

      Когда Делорж копьем своим тяжелым

      Пробил мне шлем и мимо проскакал,

      А я с открытой головой пришпорил

      Эмира моего, помчался вихрем

      И бросил графа на́ двадцать шагов,

      Как маленького пажа; как все дамы

      Привстали с мест, когда сама Клотильда,

      Закрыв лицо, невольно закричала,

      И славили герольды мой удар, —

      Тогда никто не думал о причине

      И храбрости моей и силы дивной!

      Взбесился я за поврежденный шлем,

      Геройству что виною было? – скупость.

      Да! заразиться здесь не трудно ею

      Под кровлею одной с моим отцом.

      Что бедный мой Эмир?

      Он все хромает.

      Вам выехать на нем еще нельзя.

      Ну, делать нечего: куплю Гнедого.

      Недорого и просят за него.

      Недорого, да денег нет у нас.

      Что ж говорит бездельник Соломон?

      Он говорит, что более не может

      Взаймы давать вам денег без заклада.

      Заклад! а где мне взять заклада, дьявол!

      Я сказывал.

      Что ж он?

      Кряхтит да жмется.

      Да ты б ему сказал, что мой отец

      Богат и сам, как жид, что рано ль, поздно ль

      Всему наследую.

      Я говорил.

      Что ж?

      Жмется да кряхтит.

      Какое горе!

      Он сам хотел прийти.

      Ну, слава Богу.

      Без выкупа не выпущу его.