Путь, указанный извне. Роберт Юрьевич Сперанский
или частей. А именно: разума, как логически-следственной машинки, и подсознания. В последнем есть все, что имеется в окружающем нас мире и вообще во Вселенной. Но вот ведь беда. Закрыто оно для несведущих и закрыто наверняка не просто так. Ибо незрелый индивидуум может натворить немало бед и причинить вред нашему миру неизмеримо больший, нежели спятивший орангутанг в гипермаркете, если сможет работать с подсознанием просто так, запросто, не достигнув определенной духовной и ментальной зрелости. В таком случае он будет опасен, как тот же орангутанг, только еще обвешанный гранатами.
Однако иногда мы соединяемся с нашим подсознанием и черпаем из него капли информации будущего или даже воплощения желаний. Эта новелла не будет посвящена разбору и какой-то научной или околонаучной проработке сих явлений. Она публикуется, скорее всего, как дневник событий, которые произошли с автором, благодаря такой вот случившейся у него связки с подсознанием, увидев картину в котором, а впоследствии ее осознав и продумав, он решил проверить осуществимость увиденного в своей реальной земной жизни.
Следует сказать, хотя это до сих пор вопрос спорный, но чаще всего соединение с нашим подсознанием происходит в таком физиологическом состоянии как сон. В определенной фазе его, которая случается и формируется далеко не каждый раз, происходит соединение сонного сознания и подсознательной составляющей. Это впоследствии может именоваться и вещим сном, и прозрением, и предвидением. Однако в таком вот случае Вам просто удается из множества вариантов будущего выбрать тот, который осуществится потом в реальности. Механизм такого взаимодействия неизвестен, и вряд ли будет познан в ближайшем будущем, несмотря на всю мудрость Востока, посвятившего этому массу учений и немного подступившемуся к порогу этого Мира и науке Запада с его технологиями…Но впрочем вернемся к нашим событиям.
БАШНЯ
Об этом сне я никогда бы не вспомнил, если не привиделось мне сегодняшней ночью его продолжение. Ведь, как правило, мы редко помним увиденное в сновидениях, а если что поутру и вспоминаем, то недолго храним это в своей памяти, по крайней мере, не на главных ее полках, а скорее в самых потаенных ее уголках. Но сегодня, находясь в глубокой фазе сна, когда я оказался в этом непонятном помещении, неизвестно где расположенном, я сразу вспомнил, что уже был здесь не так давно, и приключилось со мной в нем вот что:
Помещение, в котором я находился, было явно старым, даже скорее древним. Оно не выглядело обветшалым, от него именно веяло стариной и каким-то непонятным для меня предназначением, в нем были коридоры, имеющие форму окружностей, из чего следовало, что расположены они были, скорее всего, в башне, достаточно большого диаметра.
По этим коридорам и я ходил, осматривая их содержимое, которое представляло собой, скорее всего, Музей. Но музей, не посвященный какой-то конкретной тематике, это было собрание всего, всего случайного что ли… Вот я прохожу мимо миниатюрных фигурок каких-то рыб, изготовленных весьма искусно, далее идут большие стенды с предметами старины в виде кусочков керамики, сломанных монет различных стран и эпох. Это то, что я запомнил точно, остальное слилось в какую-то цветную размытую массу, без конкретики. Однако ж, в конце одного из этих округлых коридоров я упираюсь в дверь, наглухо запирающую проход. Из таблички на двери следует, что дальнейшее посещение возможно только в водолазном костюме, который следует взять, обратившись к смотрителю зала, поскольку далее помещение будет затоплено водой. Не особенно этому удивившись, я прохожу в каморку смотрителя, который, скучая, кивает мне на стену, где висят различные водолазные костюмы. Отвлекаясь, хочу пояснить, что ранее никогда я не пребывал в подобном одеянии под водой, даже общедоступным дайвингом на курортах не баловался…
И вот я уже в водолазном облачении шествую по части того же коридора, полностью затопленного водой. Вода не очень чистая и прозрачность ее оставляет желать лучшего. Поэтому эта часть путешествия вызывает у меня скорее раздражение, поскольку практически ничего невозможно разглядеть в этой взвешенной мути. Наконец я понимаю, что куда идти непонятно, что, похоже, я заблудился в этом коридоре, а может уже и лабиринте коридоров. Мутная взвесь в воде становится гуще, практически меня уже окружает темнота, из-за которой приходится двигаться на ощупь. И вот, нащупав какой-то проем в степе, за которую я держался рукой, решаюсь свернуть в него, надеясь, что видимость улучшится. Однако, помещение куда я вошел, было тупиковым, а видимость в нем практически отсутствовала. Я вспоминаю, что на шлемах водолазных костюмов, как правило, должны быть фонари освещения. Протягиваю руку, ощупываю поверхность своего шлема. Действительно в области передней части, имеется утолщение, весьма похожее на фонарь. Также ощупью нахожу в верхней части что-то типа кнопки, нажав на которую, зажигаю свое подводное освещение. В рассеивающемся луче видно только кружащиеся кусочки толи водорослей, толи какого-то мха. Осмотрев тупичок, в который я попал, разворачиваюсь к выходу. Тут же цепляюсь ногой за что-то на полу и мягко падаю в толщу ила, подняв целое грязевое облако, которое меня окутывает так, что толк от фонаря сводится на ноль. Чтобы подняться, упираюсь руками в пол. Правая рука попадает во что-то мягкое. В водолазной