Тени брошенных вещей. Михаил Квадратов

      – открывай, полиция, кто там в доме

      – кто в доме, кто в доме – в доме гномы

      есть какие-то ещё, но мы не знакомы

      вот же, сволочи, приходят среди ночи

      барабан заклеен противотабачным скотчем

      костяные дудки из съеденных животных

      в основном скелеты, но несколько плотных

      палки, верёвки, пелерины на вате

      – нет, не откроем – давайте, поджигайте

      кому тут нянчиться с тобою

      здесь небо борется с землёю

      и посредине всей фигни

      похрустывают дни твои

      так фэзэушник недалёкой

      среди нелепого урока

      тихонько в маленьких тисках

      сжимает майского жука

      году примерно в семьдесят втором

      стояла яркая грибная осень

      с соседями отправились искать грибы

      на пригородном из пяти вагонов

      в восьмом часу до станции бугрыш

      когда приехали – увидели толпу;

      неподалёку местный почтальон

      кричал, что скорый барнаульский сбил кентавра

      его разрезало могучим тепловозом;

      сейчас, старик циничный, я б съязвил:

      вот, кто-то выдумал поправить демиурга

      и разделил-таки животное и человечье

      (но как-то всё у вас неаккуратно)

      в ту осень, будучи ребёнком, я заметил

      что кровь кентавра красная как наша

      и было страшно

      и взрослые испуганно шептались

      и через слёзы ольга львовна объясняла

      что это знак отчаянно плохой

      (к войне, наверное)

      Вот и дятла – ласточку Ареса

      рано утром понесли из леса…

      Отче, Отче, что же ты – проснись,

      слышишь: время утекает ввысь.

      Поздно думать – сметь или не сметь:

      будет тонко ненависть звенеть

      в светлых залах, сумрачных прихожих.

      Скоро смерть запросится под кожу,

      спрячется в подрёберной пещерке,

      станет таять острым леденцом —

      просто вышел срок… Душе пора за дверку,

      за пальто, за окна, за крыльцо;

      ночью занесёт её на переправу,

      беженку, черницу, юнге фрау,

      вот душа разделится с тобой…

      Ловкою монтажною иглой

      некий господин продёрнет нить

      между берегом другим и этим —

      будет чуткой уточкой скользить

      по озёрам серым на другом рассвете.

      Ближе к обеду над остановкой летела собака —

      Собака себе и собака, но любая собака двояка:

      Для тех, кто глядит с остановки – она непристойна, преступна —

      Горды вымена, остальное, природа её целокупна,

      И всё это оттого, что внизу у неё мало меха.

      Но собака прилична глазу Того, Кто Всегда Смотрит Сверху.

      где-то в мире

      в цокольной квартире

      почти сосед условный инвалид

      нечасто спит и по ночам глядит

      глядит наружу из подземных окон

      вверху искрится чёрный волчий кокон

      со временем он понимает – это знак

      и всё не так

      он тих он медленно выходит

      идёт искать

      в его надписанном фланелевом мешке

      латунный молоток игольный циркуль

      коробка мела

      в углу он видит белую собаку

      корзину и пчелу

      он замечает дикие народы

      его никто не ждёт

      он бесполезен для любых людей

      ну, может, путает, чего уж —

      вон весело гудят пружины и разъёмы

      и мир показывает чудные картинки

      но как-то так всё…

      …а по дороге из солнцево в одинцово

      он