Ее тысяча лиц. Четвертое расследование Акселя Грина. Анна Блейк
>
Треверберг
Сигарета медленно тлела.
Детектив Грин стоял на лестнице у красивого особняка конца девятнадцатого века уже несколько минут. Хотелось курить, но Аксель не мог найти в себе сил, чтобы поднести фильтр к губам. И поэтому замер, глядя на соседний участок. Идеальный английский газон и ландшафтный дизайн, который не стыдно показать на обложке профильного журнала. Идеально выкрашенный коттедж.
Старая половина Треверберга отличалась вычурностью и фальшивой безупречностью.
Грин ненавидел и то, и другое. В этом не было никакой жизни. Или, может, он просто не представлял себя в обществе тех самых людей, за которыми охотится желтая пресса?
Впрочем, за ним она тоже охотилась.
Но не потому, что он был рожден в одной из правящих семей города. Его сковывала слава иного рода и повлиять на нее детектив был не в состоянии.
Огонек обжег пальцы, и Грин вздрогнул от неожиданности. Выронил сигарету. Приглушенно выругался, проследив за ее полетом и пообещав себе забрать окурок, когда спустится вниз.
Позже.
Еще позже.
Грин медленно набрал в грудь теплый апрельский воздух, наполненный ароматами пробуждающейся природы, выдохнул. Прикрыл глаза. Стянул резинку с волос и заново собрал хвост. Посмотрел на особняк, где его ждало тело. Он уже осмотрел место преступления. Бегло. А потом заметил то, что заставило его тут же выйти, взять сигарету и задуматься.
Он был не готов.
Совсем не готов к тому, что увидел. Надеялся, что ошибся, что чуть позже ДНК тест покажет, как же он наивен и как легко его сбить с пути призраками прошлой жизни. Надеялся, что чутье его подвело. Но в глубине души знал: его проклятие в том, что он не ошибается.
Не в подобных вещах.
Он встряхнул руками, как будто в попытке избавиться от лишней влаги, снова вздохнул и, развернувшись, направился в дом, где уже копошились криминалисты, расставляя свои вечные таблички, прокладывая дорожки, за пределы которых заходить нельзя. Щелкал затвор фотокамеры. Сотрудники полиции негромко переругивались между собой. Но никто не шутил. И не смеялся. Сложно шутить после того, что на этот раз им подкинула чья-то воспаленная фантазия.
Чей-то извращенный мозг.
Аксель стремительно пересек просторное фойе, так нелепо отделанное мрамором, поднялся по лестнице, чувствуя себя так, будто покоряет Эверест, а не идет на второй этаж. Нужно заставить себя все внимательно осмотреть. Потом дождаться Карлина с очередным учеником, которых знаменитый профайлер за последний год сменил с пяток, и заняться осмотром уже вместе.
Марк Карлин начал выезжать на места преступлений не так давно, и Грин ценил его присутствие. Хотя сейчас в тайне надеялся, что профайлер появится позже. После всего пережитого их объединяла не только работа, но и крепкая дружба, и Аксель не хотел, чтобы Марк заметил его состояние. Карлин обязательно обратит внимание и начнет задавать вопросы, ответов на которые у Грина не было.
Лестница закончилась слишком быстро. Детектив замер на втором этаже, рассеянно наблюдая за тем, как очередной стажер-криминалист прокладывает дорожку для сотрудников. Парнишка поднял голову. Его лицо вытянулось. Вряд ли он не ожидал увидеть здесь прославленного коллегу, но ко встрече явно оказался не готов.
– Пройду? – хриплым от напряжения голосом спросил Грин.
Тот лишь кивнул, глянув на ботинки детектива. Бахилы, скотч. Аксель давно работал в полиции. Процесс осмотра места преступления был отработан до автоматизма.
Грин аккуратно перешагнул через не закрепленные пока деревянные дощечки, подошел к двери, которую предусмотрительно прикрыли. Вытащил из кармана пиджака латексные перчатки и на мгновение закрыл глаза.
Это не самое ужасное преступление, которое ты видел, Грин. Не самое страшное убийство.
Черт.
Его уже давно нельзя было удивить жестокостью. Шесть лет службы в засекреченном отряде, который выполнял самые опасные задания по всему миру, более десяти лет работы в полиции, десятки раскрытых дел о серийных убийцах. Да, он должен был привыкнуть ко всему.
Но не к подобному.
Во второй раз за этот долгий и сложный день заходя в светлую комнату, Грин вяло подумал о том, что же такого он натворил, где проштрафился, что жизнь снова подкидывает ему жестокое испытание.
Она (даже в мыслях Аксель не мог назвать ее жертвой) лежала на постели. Хрупкое и стройное тело, белая кожа, ухоженная, лишенная каких бы то ни было лишних пятен, легкая сеточка растяжек на бедрах – видимо, она резко спросила вес. Светлые золотистые, будто наполненные солнцем волосы аккуратно разложены вокруг головы и по плечам. Тонкие ключицы, которые так и манят. Возраст определить сложно. Высокая небольшая грудь по-девичьи упруга, а кожа в тонусе. Светлое облако волос в паху. Убийца не посчитал нужным ее прикрыть.
Поза такая безмятежная, такая спокойная. Руки свободно лежат вдоль тела, ноги расслаблены. Она будто прилегла отдохнуть и провалилась в глубокий