В поисках радости… (очерки о любви). Лёнька Лёнькович
не столько умом, сколько жизнью!“ О чем же я? К сожалению, наша система наказания расходится с тем, что установлено Господом нашим Иисусом Христом: „…милости хочу, а не жертвы“. Вместо милостивого и снисходительного отношения к обвиняемому, у нас, к сожалению, помышляют лишь об отмщении ему или устрашении других. Хорошо об этом написал Борис Гладков на 300-й странице своей книги: „Итак, только наказания исправительные, как меры воздействия на извращенную волю преступника, согласуются с заповедью о любви к ближним; наказания же, применяемые в виде отмщения за совершенное зло или как устрашение для других (дабы им впредь неповадно было), явно противоречат заповеди Господней“».
Моя знакомая – вегетарианка. Для нее съесть даже крохотный кусочек мяса – смерти подобно. И не может она есть тюремную баланду, в которой плавает на поверхности комбижир. А если человек плохо питается, то, что может с ним случиться? Правильно. Человек начинает часто болеть.
Думая непрестанно о современной мученице, оказавшейся безвинно за решеткой, прося у Господа помощи, вдруг решил писать ей рассказы про еду. Это моя попытка как-то заинтересовать ее в необходимости питания. В своих письмах к ней я постоянно твержу, что ее главная задача – кушать, кушать и еще раз кушать!
Нельзя сказать, что рассказы мои – для вегетарианцев. Часто вспоминаю свои путешествия туда, где люди любят не только хорошо поесть, но и посмеяться. Такое место, например, Габрово в Болгарии. Сами габровцы шутят: «Если позвать в гости жителя Хасково, то он в гостинец привезет жаренного на вертеле барашка. Из Бургаса гостинцем будет жареная рыба. Из Горна Оряховицы – домашняя колбаса. Из Пловдива – абрикосы. Из Трояна – ракия. А житель Габрово привезет с собой брата, который все это съест!»
Пишу эту книгу по благословению уже упомянутого архимандрита Никодима, в схиме Никона. Хотя называть его, как бы обращаясь к нему, продолжаю Никодимом. Таким я его узнал, к такому же прихожу я со своими тараканами: «Господи, умягчи мое бесчувственное сердце и дай мне познать всей глубиной моей души великую тайну искупления человечества крестной смертью Спасителя».
Мурцовка?..
(и еще про тюрю)
Мы – то же цветенье
Средь луга цветного,
Мы – то же растенье,
Но роста иного.
Нас выгнало выше,
А братья отстали.
Росли ль они тише?
Друг к другу припали,
Так ровно и цепко,
Головка с головкой…
Стоят они крепко,
Стоять им так ловко…
Ковер все плотнее,
Весь низкий, весь ниже…
Нам – небо виднее,
И солнце нам ближе,
Ручей нам и звонок,
И песнь его громче, —
Но стебель наш тонок,
Мы ломче, мы ломче…
(Зинаида Гиппиус)
У поэтессы