Тени Сути. Альтернативный взгляд на жизнь и деятельность Исаака Ньютона. Сергей Кучерявый

      ISBN 978-5-0062-6375-8

      Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

      Эпиграф

      «Один мудрый искусник создал замечательную машину со сложным устройством. Он хотел лишь одного: чтобы тот, кто взглянет на эту машину, познал мудрость её создателя и непременно понял его суть. Человек, вглядывающийся в устройство машины, решит поначалу, что в ней есть множество лишних не связанных между собой деталей, как будто попавших в нее случайно и не приносящих ни пользы, ни вреда. А потому он будет присматриваться лишь к тем частям, которые, на первый взгляд, кажутся основными. Само собой, следуя такому подходу, человек никогда не поймет истинной мудрости машины, ибо не охватит взглядом всего механизма и допустит множество ошибок в своих выводах. В результате, он лишь посмеется над замыслом машины и ее устройством, заявив, что если бы ее создавал он, то сделал бы это лучше. Ведь конструкция машины представляется ему неисправной.

      Пойми же, что тот, кто наделен разумом, ничего не сделает попусту, т.е. бесцельно. Лишь неразумный может сделать что-то просто так, чтобы затем отбросить результаты содеянного. Ведь у него нет причин для наблюдения за выполнением действия, поскольку оно не преследует никакой цели. Зачем же ему наблюдать? Но если он большой глупец, то ему представляется, будто он наблюдает за выполнением действия, хотя оно и бесцельно. А потому, если взглянуть на устройство природы, разве можно подумать, что ее механизм и многочисленные части представляют собой цель без провидения?..»

      Глава первая

      Пламя неистово порывалось вперёд, и с каждым мгновением, с каждым новым вздохом оно всё сильнее и безудержнее ускоряло темп своей пепельно-алой игры на выживание, при этом ни на миг не прекращая с треском и азартом завоёвывать всё новые и новые цели. И хмелея от своих же собственных языков, от своих же жгучих порывов, что так безумно и так сладострастно опоясывали весь тот белый свет, пламя отправляло в небытие абсолютно всё, что стояло на пути. И поражая мир жаром, грацией, изгибами огонь, в своём низменном танце то и дело, всё пытался войти, ворваться, влететь в историю. Вписаться в тот шлейф вечности, в тот будоражащий поток людских воспоминаний, что чуть позднее, наверняка, с важностью и долей горечи будут обязательно сулить о том пламени, как о некой главной причине каких-то там последующих событий.

      Вторая половина ХVII века и без того охотно баловала Англию рядом крупных потрясений, но одно дело, когда будь то мятеж, пожар или огонь души – это учесть всего королевства в целом, а другое дело, когда вся подобная череда событий происходит в одной отдельно взятой жизни. Тот пожар случился зимой 77-го года, да, и признаться, он не был каким-то масштабным и глобальным, скорее это был частный, почти даже рядовой случай но, тем не менее, сгорело всё…, всё, что только могло гореть. Огонь не спрашивая, аннигилировал всё, что было так сподручно, привычно, а главное, дорого хозяину, неизменному постояльцу этого доверху забитого всевозможным хламом жилища, по крайней мере, так это выглядело со стороны. Являясь резидентом Тринити-колледжа, профессор кафедры математических наук Сэр Исаак Ньютон в преддверии нового года был едва ли в силах. Ведь на протяжении последних нескольких лет его голова, его особое нестандартное мышление регулярно соприкасались с плеядой волн, и волны те носили непросто траурный характер и какие-то там поверхностные расстройства, а имели они, уж куда более глубокие и горестные амплитуды, нежели самые обычные стечения обстоятельств. И каждая новая лавина того смутного периода являлась ему как некая наглядная гильотина, которая нагло и без устали, скрежа, каждый раз срывалась и с диким грохотом где-то рядом падала вниз, как бы иллюзорно и шутливо давая о себе знать. Тогда вначале, тот самый первый его удар пришёлся на затяжной период майских гроз, и был он пережит профессором крайне болезненно. С того времени на его сердце, во всём его мироощущении оставался незаживающий рубец невиданной тоски. Те душевные мытарства Сэр Ньютон испытывал в связи с кончиной своего друга, коллеги и наставника – Исаака Барроу. Их связывала не только научная деятельность, хотя все их неформальные, а порой и вовсе конспиративные встречи были посвящены именно этому, они были связаны какой-то единой незримой нитью даже не смотря на то, что супротив они оба обладали совершенно полярными темпераментами. От такого траура Сэр Исаак Ньютон буквально терял землю под ногами, но на тот момент сезон игр смерти и несчастий только лишь начинал набирать обороты. В сентябре того же года из предельно узкого круга лиц, кого Сэр Ньютон без оглядки впускал в своё сердце выбыл ещё один человек – первый секретарь Королевского общества Генри Ольденбург. До какой степени Кембриджский профессор Исаак Ньютон был с ним близок, откровенен и взаимно искренен, если учитывать не только их официальные, завизированные письма, остаётся загадкой. Тогда, ещё в самом начале 70-х, Мистер Ньютон, благодаря своему изобретению – первому зеркальному телескопу «карманных» размеров, он внезапно стал известен в широких научных и правительственных кругах, также стал членом Королевского общества, где собственно и председательствовал