Рождённая в засуху. Натали Мирос

Рождённая в засуху - Натали Мирос


Скачать книгу
ми движениями усталой верблюдицы. На её изрядно опавшем горбу сидела, крепко ухватившись за тамарисковые поручни седла, худенькая девочка шести с половиной лет от роду.

      Верблюдица была много старше и опытнее ребёнка. Она хорошо помнила тот год, когда девочка появилась на свет, ведь в том же году и у неё самой родился первенец – верблюжонок – хилый детёныш, большеголовый и нескладный, которому Бог отмерил всего две недели жизни. В его гибели, как, впрочем, и во всех бедах этой жестокой серой земли, виновна была засуха.

      Засуха сама по себе не так страшна, гораздо опаснее – другое зло, что всегда являлось следом, и не щадило уже ни людей, ни животных. Настоящим злом был голод. Однако, и с этим можно смириться. В конце концов всё плохое можно перетерпеть, только бы не слишком долго…

      – Я устала и хочу пить, папочка! – девочка обращается к высокому мужчине, что шагает впереди, придерживая верблюдицу за повод.

      – Акеч, ты же знаешь – ещё не время, – мужчина пытается придать голосу твёрдость, но, взглянув на девочку, вздыхает и останавливается.

      – Ну хорошо, – соглашается он, – мы отдохнём.

      Белая верблюдица опускается на землю, не дождаясь повелительного жеста хозяина. Все трое – девочка, мужчина и белая верблюдица неимоверно устали. Давно потерян счёт дням и, даже, неделям. Отныне, только утратами станут измерять они пройденный путь. Только боль от потерь везут они в своих хорджах.

      Хордж – сумка, притороченная к верблюжьему седлу.

      Отец, стараясь не смотреть в лицо дочери, вынимает из хорджа старый термос. Тонкая струйка воды звонко льётся в алюминиевую кружку. Ровно половина. Подумав, решается плеснуть ещё немного сверх нормы. Протягивает девочке.

      Первый глоток мгновенно проскальзывает в сухое до боли горло. Но второй она усилием воли задерживает во рту. Когда воды мало, нужно пить медленно. Очень медленно! Так учила её мама.

      Стоило подумать о маме – тут же поперхнулась. Закашлялась до слёз. Протянула кружку отцу.

      Драгоценная вода. Отец выпивает её залпом. Горячий ветер пустыни треплет его поношенный дашики.

      Дашики – верхняя одежда свободного кроя (часто с V -образным вырезом на шее) Традиционная одежда мужчин и женщин Западной Африки.

      Вздрогнула и отрывисто всхрапнула белая верблюдица. Свистящий шум в небе! Огромная железная птица-самолёт стремительно прочертила серебристую полоску с юга на север, и исчезла-растворилась в голубом тумане. Камни: чёрные и красные, белые и жёлтые всевозможных форм и размеров всё также безмолвно пластались по земле. Не поднял головы и мужчина. Но девочка оживилась и замахала рукой исчезнувшему самолёту.

      – Папочка, самолёт! Может это нас ищут!

      – Нет, Акеч. Думаю, люди в самолёте даже не подозревают о нашем существовании.

      Девочка опустила голову. Потом вдруг вскинула на отца большие, полные гнева глаза.

      – Я не иду дальше!

      Но отец словно бы и не слышит её. Сидит по-прежнему, сгорбив спину.

      Тогда она встала и решительно зашагала в ту сторону, откуда только что привезла её на своём тощем горбу белая верблюдица.

      – Стой, Акеч!

      – Стой! Куда ты собралась?

      Упрямая, маленькая фигурка в длинном трепещущем на ветру платьице скрылась за большим чёрным камнем. Тревожно взревела верблюдица. Рывком поднявшись, мужчина торопливо бросился за ней. Догнал, повернул к себе лицом и пристально глянул дочери в глаза.

      – Что с тобой, Акеч?

      В ответ и дочь смотрела на него остро и требовательно.

      – Почему ты не убил меня? Зачем оставил жить? Ведь я родилась в засуху! В такое время новорожденных не оставляют…

      Мужчина горько усмехнулся и пожал плечами.

      – Мама очень хотела оставить тебя…

      – А ты?

      – А я ни разу не пожалел об этом, Акеч, – сказал он полусерьёзно-полушутя, и легонько ущипнул её за нос.

      Так они и стояли, уставившись друг на друга – высокий мужчина и маленькая девочка. Отец и дочь. Два человека в великой пустыне. И в целом мире у девочки не было никого кроме отца, а у отца не оставалось больше никого кроме дочери.

      ***

      История эта началась шесть с половиной лет тому назад, тремя сотнями километров западнее от тех великих пустынных пространств.

      Их с Наоми третий ребёнок, к тому же девочка, вздумал явиться на свет в самое неподходящее для этого время. Два года ни капли дождя. Высохла и растрескалась земля, превратившись в морщинистую бесплодную старуху. Погибли посевы проса. Беспомощно топорщились голые ветви акаций. Не уродился ни арахис, ни батат. Одно лишь сорго упрямо тянуло к беспощадному небу свои хилые стебли.

      Ранним утром Рэм стоял над безжизненным телом верблюжонка. Шумно вздыхая, беспокойно топталась рядом молодая белая верблюдица. Неистребимый запах горячего кварца – запах засухи, запах беды, постепенно заполнял рождающийся день. Жалобно блеяли в загоне козы.

      На плечо


Скачать книгу