Черный Волк, Белый Ворон. Ксения Стинг
бы собрать лунник – а столько у нее в запасе нет. Соседского мужика подрал зверь; если она не сделает мазь, раны загноятся, а что хуже – ей не заплатят.
Лес сегодня приветлив: даже не воет никто из темных нор, да и озерные русалки не дразнились. Притихли что ли, или же острый нож, висящий у травницы на поясе, хорошо на них влияет.
Ей давно уже не страшно бродить в ночи и сумерках между деревьями в поисках растений и плодов. Она занимается этим столько, сколько себя помнит, только раньше бродила по другому лесу – более темному, густому. Этот же лес казался ей совсем юным, безопасным.
Веда аккуратно срезала стебли, складывая их в корзину, прикидывая, достаточно ли этого или стоит побродить еще и сделать больше мази на продажу.
Хватит, лето только началось, если понадобится, успеет собрать еще до начала осенних холодов и листопада.
Направилась обратно в свою деревню, к которой привязалась за прошедшие два года. Вернулась она в дом, когда пришла весть о смерти отца. Тосковала девушка недолго – Веда не видела его больше десяти лет.
Заметив гниль на стволе дерева, она нахмурилась, жуя губами. Это не тот Мор, о котором все говорят. Пока что он поразил только граничащие с лесом деревни. Дерево просто заболело, такое случалось довольно часто, но девушка ненароком задумалась, что будет с этим местом, когда до него дойдет Мор.
Ходят слухи, что все деревни и малые города близ Чернолесья пустеют, а люди бегут подальше, оставляя смерть позади. Но Веда не видела ни одного пришедшего к ним за помощью, и это настораживало.
Проезжающие мимо купцы и торговцы поговаривали, что в столице поднят шум, и вскоре Мором займутся Белые Вороны. Вот только когда? Он уже несколько месяцев терзает простой народ, а знать только думу думает и планы строит. Вороны клялись защищать всех от темных сил, а сейчас что? Оказались безоружны перед чем-то поистине могущественным?
Ведеслава качнула головой, приветствуя проходящего мимо кузнеца, и зашла в калитку своего двора. У нее хороший дом, бревна крепкие, окна большие и светлые, на первом этаже две комнаты и пристройка-купальня, а чердак и погреб она использует для хранения запасов.
Умывшись, она направилась в мастерскую, чтобы сделать мазь. Кузьма и так ждал две ночи, третью может и не пережить. Натренированные руки все делали сами, а Веда лишь насвистывала услышанную от птиц мелодию, думая о приближающемся Море.
Ей не впервой уезжать, но вот бежать вновь она уж очень не хотела, особенно от зла. Веда закончила через несколько часов, сложила все в миску и понесла к Кузьме. Его дом не пропустить, даже если захочешь, на заборе и веревках сушились шкуры. Не ошибешься, хозяин – охотник, и несколько дней назад он поплатился за это.
К Веде выскочила Зорья, невеста Кузьмы. Про приветствие она позабыла, только выхватила миску из рук, вкладывая в них мешочек с монетами, и умчалась внутрь. Веда знала, что не нравится Зорье, но еще вчера та на коленях просила, чтобы она спасла ее ненаглядного.
– И тебе не хворать, Зорья. Да обойдет Мор твой дом стороной, – прокричала Ведеслава и направилась к лавкам.
Купцы приехали вчера, и завтра утром их уже не будет. Стоит посмотреть, что они привезли, ткани, посуду? И муки надо бы купить, хлеб закончился два дня назад.
Ее деревня была большой, в несколько сотен домов, и зажиточной, бедности здесь практически не было, и торговцы с радостью заезжали сюда. Но сейчас они торопились ближе к столице, думая, что там безопаснее, что Мор их там не найдет. Глупцы. Веда скривилась, даже отсюда чувствуя чужой страх.
– Хмуро выглядишь, Ведеслава. Заболела или работала? – поинтересовался знакомый купец.
– В поисках лунника бродила всю ночь, да только под утро нашла его, – улыбнулась в ответ девушка, рассматривая выставленные на продажу товары.
Андрей продавал ткани и одежду. Красивую одежду, иногда вышитую серебряными нитями. У нее хватило бы денег и на такую, ведь за ее настойками приезжали из соседних деревень и даже городов. Вот только носить такую некуда.
Она пощупала ткани, растекающиеся ручьем в ее руках, и решила взять одну. Сошьет себе юбку на жаркое время, а остатки оставит на рубаху. Пока она решала, хватит ли ей одного куска или лучше взять два, на небольшое пространство, именуемое здесь Торговой площадью, въехал белый конь с дорогой уздой и седлом.
Но его ноги и живот вплоть до начала стремян были испачканы грязью, будто он вместе со всадником угодил в болото.
Всадник выглядел еще хуже. Вся одежда с правой стороны была подрана чьими-то когтями, и Веде показалось, она видела кровь. Но ее было довольно мало, значит, раны неглубокие, и если это обычный волк, то и не смертельные. Зато у купца сегодня хороший день, рубаху и штаны у него точно купят.
– Здесь есть лекарь? – незнакомец навалился на одну из соседних лавок, кривясь от боли. По столичному светлая кожа сейчас была бледной и отдавала нездоровой синевой, растрепанные светлые волосы липли к лбу и щекам. Мужчина, которого расспрашивал всадник, пожал плечами; он здесь впервые и о Веде ни сном, ни духом. – Хоть кто-то! Знахарь,