Рикошет. Юлия Лавряшина
собиралась идти на уступки и щадить ее. Может, я максималистка, но уверена, что хвост лучше рубить разом, а не частями. Ей же легче будет, если никаких иллюзий даже не возникнет.
Артур Логов любил мою маму… У этой несчастной женщины с ней ничего общего.
Сашкин голос вопросительно прозвучал у него за спиной:
– Артур Александрович, вы позволите Татьяне Андреевне показать, где она находилась во время ограбления?
«Не теряет времени даром!» – Он спрятал улыбку, прежде чем обернулся. И проговорил деловым тоном:
– Разумеется. Как ваша фамилия, Татьяна Андреевна?
В лице женщины, которую привела Саша, все было очень мягким – округлый нос, чуть выпуклые голубые глаза, крупные губы, очертания которых уже не были четкими, слегка оплывший от времени подбородок. Когда-то ее черты наверняка были очаровательными, да и сейчас казались приятными, хотя пережитое потрясение грубо стерло косметику, которую Татьяна Андреевна, конечно же, старательно нанесла перед визитом в банк. В морщинках под глазами еще темнели тоненькие штрихи туши, частично смывшейся слезами. Помада тоже стерлась, и губы выглядели слишком бледными, и только крашеные волосы рыжели все так же задорно.
Никита уже развернул список, нашел прозвучавшее «Бочкарева», что-то черкнул напротив.
– Не ожидали меня тут встретить, сосед? – Сашка захлопала ресницами. – А я впервые вижу вас в работе…
– А вы здесь как оказались? Кажется, Саша? – уточнил он на случай, если она назвалась иначе. Не всех соседей помнишь по именам, ошибка простительна.
Но она оживленно закивала:
– Да-да. Она самая. Я тоже клиент этого банка. Только я не была здесь во время ограбления. Позже пришла.
«А вот и прокол, – усмехнулся Артур про себя. – Позже клиентов в банк уже не пускали… Надеюсь, Бочкарева пропустит это».
Чтобы не дать ей даже возможности усомниться в Сашкиных словах, он подхватил Татьяну Андреевну под локоть – с другой стороны от собачки, которую та не выпускала. И увлек за собой:
– Пойдемте. Не бойтесь, тело уже унесли. И даже силуэта на полу не осталось, их рисуют только в кино, мы фотографируем трупы.
– В кино все совершенно иначе, – вздохнула она.
– Верно. Но все самое страшное позади, и вы это пережили. Мы найдем бандитов, не сомневайтесь.
Замедлив шаг, Татьяна Андреевна посмотрела ему прямо в глаза:
– Вам я верю.
«Неудивительно. Все женщины верят этой физиономии… Спасибо, мама с папой! Царствие вам небесное» – эти мысли пронеслись, даже не царапнув.
Уже много лет Логов думал о родителях без боли, как о детстве, которое не вернуть, хоть на стены лезь. А вот за эту несуразную дамочку было не то чтобы больно, скорее досадно: давно же выросла из подростковой наивности, пора бы не доверять всем без разбору. Такие и становятся жертвами мошенников, прибавляя работы его коллегам из других отделов.
Вынырнув из-за его плеча, Никита с любопытством спросил:
– А это и есть та собачка, про которую все говорят? Она залаяла?
Логов подхватил:
– Вот