Лжец. Подлец. Изменник. Элис Карма
ообще, что ли, не работают?
– Мам, а когда мы молозеное есть пойдём? – сын дёргает меня за край джинсовки. Я наконец отмираю. Губа начинает болезненно саднить.
– Сейчас пойдём, Миш.
И чего это я вдруг завелась? Всё, что между нами было, давно уже прошло. Да, расписались когда-то по молодости да по глупости. А о чём ещё мне было мечтать в двадцать лет? Я была наивной дурочкой, хотела заниматься журналистикой, чтобы делать жизнь людей вокруг лучше. Мир казался мне светлым и прекрасным. А Макс… Я тяжело вздыхаю. Макс был самым красивым парнем на нашем потоке. Ему прочили карьеру легкоатлета, но он пытался смотреть в будущее. Понимал, что век спортсменов недолог, а потому заранее готовил нишу для себя. Так, по крайней мере, он говорил.
Вообще говорить красиво, многообещающе он был мастер. Ему бы не в ведущие, а в политики идти. Столько было приятных слов про любовь и про верность, которые потом обернулись лапшой на моих ушах. Макс подарил мне огромное, но очень короткое счастье. Заставил меня поверить в идеальные отношения. Мы были лучшей парой во всём университете. Спортсмен и красавица, лучшие студенты. Сам декан поздравлял нас со свадьбой. Все расходы взяла на себя семья Макса. Казалось, мне не о чем беспокоиться. При взгляде на свадебное платье своей мечты я готова была плакать от счастья.
Первые тревожные звоночки появились, когда мы вернулись из свадебного путешествия. Макс стал проводить со мной всё меньше времени. Списывал всё на учёбу и на организационную работу в студенческом спортивном комитете. Я некоторое время злилась, но в конце концов смирилась. У меня ведь тоже были домашние задания и курсовые. Вдобавок я начала себя плохо чувствовать и сильно уставать. Сил на выяснения отношений просто не оставалось. Тем более, что со стороны мы выглядели, как идеальные молодожёны. Подруги и одногруппницы смотрели с завистью и повторяли, как же мне повезло с Максом. Я и сама думала так, а когда в голове появлялись сомнения, ругала себя.
Как-то в перерыве на лекции я вышла к автомату купить воды. А когда вернулась, то обнаружила в тетради с конспектом записку: «Макс тебе изменяет. Раскрой глаза, слепошарая!» Как сейчас помню этот шок и холодную дрожь по всему телу. Я пыталась понять, кто мог написать такое. Решила поначалу, что это чья-то тупая шутка. Но потом заметила Макса в шумной компании девчонок, и в душу закрались первые подозрения. У меня никогда не было привычки контролировать любимого человека. Всё свои отношения я строила на доверии. Но глядя на своего новоиспечённого мужа, я вдруг поняла, что при желании, он вполне мог бы сходить налево. У него для этого достаточно времени, сил и возможностей. А я… Я всегда буду ждать его дома. Смирно. Не задавая лишних вопросов.
– Что-то не так? – спросил он тогда, заметив выражение моего лица.
Я показала ему записку. Он приподнял одну бровь, словно бы не был особенно удивлён. Потом смял листок и выкинул куда-то назад между парт.
– Не бери в голову, – бросил небрежно.
Но я взяла. И очевидно не зря. Ведь спустя неделю, я застала Макса в объятиях другой прямо в этой же аудитории. И это не выглядело так, как будто она просто случайно споткнулась и упала на него. Скажем так, она споткнулась, потеряв в полёте кое-что из белья. До сих пор, когда вспоминаю об этом, мне одновременно хочется и плакать и смеяться. Его поступок был настоящей подлостью. Но ситуация, в которой всё выяснилось, немного анекдотичной.
– Лжец! Изменник… – кричала я, заливаясь слезами по дороге домой.
– Истеричка! Голову полечи! – отвечал мне без пяти минут бывший муж, следуя за мной.
Надо отдать ему должное. Макс пытался меня удержать. Говорил, что ошибся, увлёкся, заигрался в мачо. Клялся, что любит только меня и только со мной хочет быть всю свою жизнь. И снова это звучало очень пафосно, возвышенно и красиво. Вот только я больше не верила ему ведь на нём всё ещё оставался запах другой женщины.
Развод оформили быстро. А ещё через месяц я перевелась в университет в родном Новосибирске и уехала из Москвы, как я думала, навсегда.
– Мам! Молозеное! – настойчиво произносит Мишка. Я прогоняю незваные воспоминания прочь и присаживаюсь на корточки перед сыном, чтобы обуть его в кроссовки.
Мобильный вибрирует в кармане. Я достаю его и вижу номер своего редактора на экране. Принимаю вызов, зажимая телефон плечом.
– Что такое, Вить?
– Мать, ты дома? – с тревогой кричит он в трубку.
– Ну да, – отвечаю я. – Где же мне быть в свой выходной. Вот с сыном в кафе-мороженое собрались.
– Не вздумай никуда выходить! – восклицает Витя. От его тона у меня всё внутри холодеет.
– Да что случилось-то, можешь мне объяснить?! – спрашиваю я в нетерпении.
– То своё расследование по недвижке бывшего мэра нашего помнишь?
– Конечно. Ещё б не помнить. До того как оно вышло, мэр был вполне действующим. Это после огласки его сняли, дело завели. Кажется, он даже срок какой-то получил за взятки. Не помню точно. Это когда было-то? Я тогда у вас только работать начала.
– Вышел твой мэр, Сонька! –