Золото Астара. Станислав Михайлович Остраница
я тоже не ощущаю.
Что, пора уже запаниковать? Ну ладно. Ааааа! И что? Как и подозревал, ничего.
Совсем ничего.
Видать я все-таки выхлебал всю бутылку того бурбона, что мне привез Дэнни. Целый литр….
Хотя, постой-ка, а ведь голова не болит.
А где у меня голова? Да и вообще, руки, ноги….
Так, надо собраться и применить к ситуации научный метод. Я же профессор, ученый… Вроде как… Нужно мыслить логически.
Итак, тела я не чувствую совсем. Нет никаких ощущений – ни боли, ни голода, ничего. Надо попробовать сконцентрироваться на каких-нибудь частях тела.
Нет, на этой части концентрироваться не будем, а то мало ли. Может я сейчас без сознания в больнице нахожусь.
Лежу один голышом, а вокруг медсестры ходят. Молоденькие, в таких легких халатиках и пуговички расстегнуты сверху пара, снизу…
Вот же ужас, сейчас та самая часть тела как…
Будет стыдно. Уважаемый профессор, скажут, а тут!
И… ничего, не чувствую. Ту самую часть тела не чувствую, хотя уже должен бы.
Ужас! Нет его!
Стоп, не паникуем, спокойно, спокойно. Включаем режим профессора.
Так… Ну раз нет рук, ног и головы, то вполне естественно, что и других частей тела тоже нет. Это ясно.
Ясно-то ясно, но от такой ясности не легче.
Что же со мной приключилось?
Надо вспомнить. Точно, вспомнить все, как в том фильме.
Ладно, не все, не все, а последнее, что я помню.
А что я помню? Пришел домой, калитка, дверь, тапки, Юко.
Кстати, а где Юко, что с ней? Если со мной что-то случилось, то как она? Нет, не надо отвлекаться, идем дальше.
Юко крутилась у ног и традиционно что-то выпрашивала. А я…?
Снял пиджак, сумку вроде положил. Безумие, на каких-то мелочах фокусируюсь.
Дальше, дальше.
Одежда – ну да, я переоделся. Одел домашнее.
Чай.
Точно, я сразу же стал заваривать чай. Помню! Есть не хотелось – с Денни перекусили в баре. А еще бурбон. Он привез из Канады.
Ладно, не отвлекайся, идем дальше.
Налил немного, выпил, налил еще, выпил, а потом что?
Еще налил, а потом, потом? Выпил? Нет, точно. Точно, налил и поставил, и чай…
Надо было заварить чай. И окно… Помню, как я смотрел в окно, Юко крутилась рядом, а за окном…. Свет, яркий, вспышка и…
И все, дальше я тут. Знать бы еще где это самое «тут»?
Хорошо – свет, вспышка…
А боль или какие-то ощущения? Странно. Не помню.
А ведь точно, свет и все на этом, больше ничего не было. Интересно, а сколько времени прошло с момента вспышки, до того, как я очнулся? И вообще, подходит ли к моему нынешнему состоянию слово очнулся. Что-то мне подсказывает, что нет. Сомневаюсь, что я хоть как-то двигаюсь в реальном мире.
Скорее всего лежу себе в коме в больнице. А ведь точно же – кома!
Фу, отлегло – в коме. Ну, это понятно и объяснимо.
О чем это я? Радуюсь, что в коме? Да, кома – это понятно, можно объяснить. Потому и радуюсь, что все логично и мир все тот-же….
Но как-то странно…. Я рассуждаю, вспоминаю, оцениваю и это все в коме. Хотя, что мы знаем о мозге, о том, что в нем происходит? Интересно, я буду потом помнить, о чем думал, находясь в таком состоянии?
Все-таки ты, Сато Тэкеши странный тип. Чтобы помнить, нужно сначала очнуться, а кто тебе сказал, что ты очнешься?
Соберись, вспоминай.
Итак, вспышка и все. Дальше пустота. А что это была за вспышка? Взрыв, молния? Что-то ведь сильное, что отправило меня в кому? Нужно попробовать вспомнить эту вспышку, рассмотреть что-ли? Детально.
Вспышка… Что было в ней такого? Я же смотрел. Нужно сосредоточиться, как на разрезе. Важны детали.
Свет и цвет – ну белая, яркая…. Стоп. След в небе? Яркая – это так, но было что-то еще? Ее свет перекрыл все, небо, но точно ведь, следа не было.
Точно не ракета и не метеорит…. Бред какой-то, что тогда? А может все-таки ракета?
Просто след не заметил. И наверняка корейская.
Интересно, точно корейская?
Может я тут лежу, а в мире ядерная война идет, ракеты летят, бомбы падают? Лежу? Где я лежу, если вспышка была от ядерного взрыва, то я бы не разговаривал сам с собой. После такого взрыва не было бы ничего, совсем ничего… Наверное…
А ничего и нет. Нет тела, нет рук, нет ничего, что я мог бы ощутить, потрогать или почувствовать. Только чистый разум, мысли, воспоминания. А они не материальны, их нельзя потрогать, или можно? Нет, нет, ощущения…
Ощущение тепла, холода, вкуса. Вот, вот оно – вкус. Виски, саке, водка. Я точно помню вкусы. Они разные. И… эээээ….
Только слова. Чистый разум – ни вкуса, ни тепла,