Белокурая гейша. Джина Бакарр
виду, Марико-сан, прошу тебя.
– Гейша должна отринуть присущие человеку эмоции.
– А какое это отношение имеет к Хисе-дон?
– Он слуга и недостоин нас.
– Я этому не верю. Он мужчина, а я женщина.
– Ты должна понять, Кэтлин-сан, что все японцы ставят чувство долга превыше всего.
– Что будет, если гейша влюбится в мужчину, которого окасан не одобряет?
Марико покачала головой:
– Гейша никогда не должна позволять себе пренебречь долгом ради любви.
– Никогда?
Теперь пришла очередь подруги высказать свои мысли, что всегда давалось ей с большим трудом, даже когда мы были одни.
– Если гейшу уличат в том, что она запятнала себя связью с человеком низшего ранга, ее сошлют в ссылку.
– А что же будет с мужчиной, которого она любит? Что с ним случится?
– Он нарушил закон рангов, и за это его казнят. – Немного помолчав, девушка добавила: – Некоторые возлюбленные увековечивают свою любовь, совершая самоубийство.
– Самоубийство, – повторила я, не желая принимать закон правительства, запрещающий смешение рангов.
– Да, Кэтлин-сан. Обреченные возлюбленные выпивают сакэ из одной чаши, будто присягая, что уста их будут немы. Затем женщине связывают ноги, чтобы и в смерти она оставалась изящной, после чего она вонзает кинжал себе в горло. Возлюбленный ее убивает себя схожим образом, отправляясь вслед за ней в мир иной. – Марико надолго замолчала, чтобы образ умирающих любовников проник в мое сознание. Я сжалась от испуга, а она продолжила: – Так что тебе следует понять, что, несмотря на то что Хиса-дон очень красив, мы обязаны подчиняться правилам.
– Правила, всегда правила, – проворчала я, ничуть не убежденная ее словами. – Я следовала всем правилам, но окасан до сих пор не объяснила мне, почему я не могу стать гейшей.
– Без правил никак нельзя, Кэтлин-сан. Только так японцы могут оставаться сильными, и мы с тобой должны быть сильными, когда сделаемся гейшами.
– Я пытаюсь понять, Марико-сан, потому что очень хочу стать гейшей, но никак не могу игнорировать свои чувства.
– В нашем мире люди делятся на японцев и гайджинов. Ты принадлежишь к последним. – Девушка снова надолго замолчала, будто что-то тяжелое давило на ее разум. – Но всем сердцем я верю, что ты тоже можешь стать японкой, Кэтлин-сан.
– В самом деле?
– Да. Ты приняла многие вещи с тех пор, как поселилась в Чайном доме Оглядывающегося дерева. Если ты сумеешь принять то, как гейша должна вести себя в вопросах любви, то сделаешься японкой.
– Но вы так многого лишены в своем мире правил, Марико-сан. Вы никогда не испытываете глубоких эмоций, всепоглощающей радости и даже боли.
– Это неправда. Я познала много радости с тех пор, как ты появилась в Чайном доме Оглядывающегося дерева, – сказала подруга, потупившись, – но также и много боли, потому что я знаю, как ты страдаешь оттого, что отец твой не возвращается.
На это