В тени императора. Братья Рюриковы
вроде, а толком ничего в жизни не сделала…
Паша, я так и сейчас не знаю, кто твой отец. Ивана Солнцедарова уже нет. Но ты знай, что Иван Михайлович тебе тоже не чужой человек. Мы с ним переписываемся иногда. До сих пор.
А грехи мои такие… Посуди сам, в столовую на заводе Иван Михайлович меня устроил. Из-за меня уволили хорошую женщину, я ее место заняла. Комнатку, а потом квартиру я тоже не за заслуги получила. Благодаря Ивану Михайловичу директором стала – это ты уже знаешь. Но не знаешь, кем я стала… Воровкой. Продукты таскала, дефицит налево сбывала. Начальству угождала, чтоб покрывали. Общалась с людьми, которые мне противны были – их называли «нужными людьми». Тогда ведь и сесть можно было.
Про родителей забыла. Посылала иногда деньжонок, как будто откупалась. Золото приобретала, в тайнике хранила вместе с неправедными деньгами. Всё думала, что для семьи, для тебя, Павлик. А и просмотрела. Ты, по всему видно, прохиндеем стал, со службы тебя поперли. Молчи, не перебивай. Я всё знаю.
Маша твоя – женщина добрая. Ты ее береги. Мальчик хороший. Единственное, что ты сделал путного – это Алёша. Ты его испортить не сможешь. Я в нем силу вижу.
Из Петровска я уехала не из-за житейских дел. Во мне пустота какая-то образовалась. Что-то меня гнало оттуда. Я потом только поняла – это грехи меня гонят прочь. И болеть начала. Иван Никифорович являться стал каждую ночь, к себе звал. Я уж в церковь сходила, батюшке всё рассказала. Вот как тебе сейчас. Он посоветовал: «Уезжай отсюда. И молись». Так я и вернулась на родину. Церкви жертвую. Для меня теперь каждый день в радость. В храм хожу – радуюсь, посты соблюдаю – радуюсь. Заповеди не нарушаю, исповедуюсь. Жаль только, что все грехи искупить не могу. За тебя болею. Взяла бы с тебя слово, что ты честным человеком станешь. И ты дашь слово, а не выполнишь. И сына не тяни за собой – молю тебя. А то прокляну!
«Как во городе то было во Петровске…» – былинный размер сложился у авторов как-то сам собой. Ведь речь в дальнейшем пойдет о герое, который, подобно русскому богатырю Илье Муромцу, схватился с Идолищем поганым. И победил его.
Но усложнять повествование старославянскими оборотами не очень этично по отношению к нашему читателю, который, возможно, университетов не кончал. И ни «Слова о полку Игореве», ни былин старинных не изучал. Поэтому о предстоящей битве будем писать простым русским языком, имея все-таки в виду, что будущее сражение – это не просто стычка каких-нибудь персонажей, не поделивших деньги и славу, а явление метафизическое, столкновение сил добра и зла.
Итак, Андрей Георгиевич Егоров, с которым наш читатель познакомился во время прибытия его на вокзал города Петровска, не был, собственно, уроженцем сего славного города. Он рос и воспитывался в детском доме, куда попал восьмилетним мальчиком после гибели родителей – геологов. Трагедия случилась в горах во время схода лавины.
Детский дом размещался в старинной усадьбе близ Петровска, в трех километрах от залива. Часть усадьбы представляла собой руины, привлекавшие любознательных мальчишек. Они искали подземные ходы, которые,