Когда погибает Роза. Альбина Рафаиловна Шагапова
твердила я себе мысленно. – Они будут стареть, всё меньше и меньше станут контролировать свои реакции на раздражители, а тебе придётся с этим жить, терпеть и прощать. Ведь у тебя больше ничего и никого нет.
Ночной звонок с незнакомого номера показался мне живительным ливнем в разгар знойного дня. После первых же слов мужа, произнесённых в трубку, высохшая, потрескавшаяся почва моей души зазеленела садами, расцвела, запела, защебетала птичьими трелями.
–Родная моя девочка, – елеем по сердцу растёкся голос Виталика. – Собирайся! Завтра ночью мы улетаем.
– Куда? – пискнула я, задыхаясь от пронизывающего от макушки до пяток чувства радости, чистой и прозрачной, будто родниковая вода, острой, словно спица, сладкой и золотистой, как мёд. – Виталька, почему ты раньше не звонил? Почему оставил меня?
Спросила и поняла, что мне плевать, почему он так вёл себя со мной. Главное, он позвонил, он зовёт меня, я ему нужна. И я готова следовать за ним, хоть на край света, и в рай, и в ад, и в тюрьму, и на самое дно.
– Потом, родная, всё потом. Но, скажу тебе одно, тебе понравится. Я буду работать. Снимем квартиру, заживём. Ты согласна, Розочка моя?
– Да! –вскричала я, и тут же зажала рот рукой, не дай бог, проснутся родители.
– Самолёт улетает завтра, в три часа ночи. В час я буду ждать тебя у подъезда. Много вещей не бери, не забудь паспорт. Всё, любовь моя, до встречи.
Виталик отключился, а я ещё долго лежала без сна, прижимая к груди прямоугольник своего смартфона. Хотелось спросить о многом. Почему Виталик решил уехать из города? Куда делась его новая пассия Алина? Что он будет делать со своим бизнесом?
– Ничего, – сказала я себе, погружаясь в счастливый сон. – Спрошу об этом при встрече.
Весь день я не могла найти себе места. Бродила по квартире, пила воду, с трудом заставляла себя есть. Меня то подташнивало, то трясло. На какое-то мгновение, захотелось даже остаться, вновь вернуться в серость и тоску своего существования. В конце концов в болоте однообразия и жалости к себе, где ничего не меняется тепло, спокойно и безмятежно. Да и мама… Мне придётся навсегда оставить её.
– Может, сказать ей? – скулила совесть. – Всё же, родной человек.
И я уже почти направлялась к матери на кухню, готовясь поведать о ночном звонке Виталия, но не сделав и трёх шагов, останавливалась и возвращалась в свою опостылевшую комнату. Отчим рассвирепеет, обзовёт неблагодарной тварью, напомнит о стакане воды, который я должна буду подать. Мать же, не сделает ни одной попытки, чтобы меня защитить. Заставит извиняться, каяться. Да и слова, сказанные мамой в больнице, в момент на мою просьбу разыскать Виталика и всё ему сообщить, так и торчали в сердце глубокой занозой: « Чтобы жить семейной жизнью, нужно прежде всего, быть самостоятельным человеком, уметь заботиться о муже и детях. А ты теперь сама нуждаешься в заботе, которую тебе смогут оказать только родители». И я, вновь начиная сомневаться в своих силах, останусь дома, навсегда разрушив свою жизнь. Ведь, если